Октябрьский районный суд Петербурга арестовал на два месяца историка и преподавателя института истории СПбГУ Олега Соколова, сообщила объединенная пресс-служба судов Петербурга. Он пробудет в изоляторе до 8 января следующего года. На этой мере настаивал сам обвиняемый, хотя его защита пыталась добиться домашнего ареста.
Сайт Север.Реалии рассказывает, что известно о деле в отношении Соколова на данный момент, как позицию защиты оценивают юристы и что об этом громком деле думают специалисты под домашнему насилию.
Заседание в Октябрьском районном суде Петербурга началось в 14:00, трансляцию оттуда вела "Фонтанка". За пару часов до его начала десятки журналистов осаждали здание суда, в коридорах была давка. Защитник Соколова Александр Почуев ходатайствовал о закрытии процесса из-за "интимной стороны жизни", но суд отказал с мотивировкой "обо всем уже и так написали СМИ". На заседании зачитали явку с повинной, из которой следовало, что Соколов выстрелил в Анастасию Ещенко четыре раза из малокалиберной винтовки и затем расчленил пилой и кухонным ножом.
Во время засдания допросили некую Веронику Карагодину, которая сказала, что знает Соколова с 1990-х годов и, что ее "поражал его масштаб личности".
Сам Соколов рыдал на скамье подсудимых, ему принесли воду. Он сказал, что раскаивается и потрясен, согласен на арест, называл Анастасию Ещенко своей невестой, с которой они вместе прожили пять лет.
Судья спросила обвиняемого, что произошло.
"Я сказал, что субботу-воскресенье должен провести с детьми. Она пришла в бешенство. Дальше произошло это чудовищное несчастье... Я никогда такого потока агрессии не видел... Нападение с ножом", – рассказал Соколов.
Защита отстаивала меру пресечения в виде домашнего ареста, но безуспешно. Адвокат просил продлить задержание на 72 часа, но суд отказал и в этом.
Утром 9 ноября историка, специалиста по наполеоновской Франции и кавалера ордена Почетного легиона Олега Соколова достали из реки Мойки, в которой он пытался утопить рюкзак с отрубленными женскими руками. Позже оперативники обнаружили у него в квартире тело убитой женщины, которая была застрелена, а затем расчленена. Убитой оказалась 24-летняя Анастасия Ещенко, бывшая студентка и сожительница Соколова.
Историка задержали в тот же день и доставили в больницу с переохлаждением. Сразу же возбудили уголовное дело, Соколова допросили в Следственном комитете и доставили в изолятор временного содержания.
В квартире в престижном районе Петербурга, в которой была убита Ещенко, обнаружили ножовки, ножи, топор, обрез малокалиберной винтовки, из которого могла быть убита Ещенко, и почти 50 патронов. В выходные в реке Мойке, где был найден рюкзак с частями тела девушки, водолазы также нашли останки ещё одного человека. Кому они принадлежат, пока неизвестно.
По данным "Фонтанки", защита Соколова планирует добиться переквалификации статей обвинения с убийства на убийство в состоянии аффекта. Эта статья предполагает до трех лет лишения свободы, вместо лишения свободы на срок от 8 до 20 лет (за "чистое" убийство). Соколову назначат судебную психолого-психиатрическую экспертизу.
В Петербург из Краснодарского края приехала мать убитой Анастасии Ещенко Галина. Она - подполковник МВД, работает начальником отделения по работе с личным составом, служит в полиции с 2005 года.
Отец погибшей Олег Ещенко в комментарии "Комсомольской правде" говорил, что дочь не рассказывала "ничего плохого" об Олеге Соколове. Брат убитой Сергей Ещенко рассказал СМИ, что его сестра и Соколов были парой, а у доцента "снесло голову от ревности". По его словам, около часа ночи 8 ноября сестра позвонила ему и сказала, что хотела пойти на день рождения к другу, но Соколову это не понравилось, и он её ударил. Девушка хотела переехать в общежитие, но ей нужно было вернуться к нему домой, чтобы забрать вещи. На прощание она сказала брату, что с ней все будет в порядке.
Фотограф Виталий Рагулин часто снимал Олега Соколова на различных исторических реконструкциях. По его мнению, он вел себя как "царь и император".
Он реально себя чувствовал себя царем
– Впервые я его встретил под Смоленском в Лубино, где была реконструкция 200-летия битвы между русской и французской армиями. Было интересно посмотреть, как он разговаривает со своими реконструкторами. Он реально чувствовал себя царем. Мне показалось, что это игра, взрослый играет в войну. Увидел орден у него, сначала подумал – ну как так, взять и орден нацепить. Потом оказалось, что он действительно награжден орденом Почетного Легиона Франции. Больше про него узнал, встретился с ним в Бородине позднее. Я наблюдал за Соколовым, поскольку у него интересное лицо. Он мне казался грамотным и интересным человеком, слушал его лекции на канале видеоблогера Гоблина. Когда он рассказывает про Наполеона и события вокруг него, складывается впечатление, что он там сам присутствовал.
Соколов – автор многочисленных исторических исследований, неоднократно выступал в качестве эксперта в самых разных средствах массовой информации. Вокруг имени Соколова то затухал, то вспыхивал скандал по поводу плагиата: московский историк Евгений Понасенков обвинял его в воровстве двух своих исторических концепций и в беззастенчивом копировании огромных кусков из двух монографий. Он подал на Соколова иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, и на прошлой неделе суд встал на сторону Понасенкова, обязав Соколова выплатить компенсацию и принести извинения.
Студенты Соколова рассказывали корреспонденту сайта Север.Реалии, что их преподаватель был вспыльчивым и крайне эмоциональным. Психолог Ольга Маховская считает Соколова "человеком маниакального типа с признаками нарциссизма". Судебно-медицинская экспертиза, решение о проведении которой сегодня принято в суде, позволит выяснить, страдает ли Соколов психическими заболеваниями. Исходя из известных обстоятельств дела, следует предположить, что вряд ли будет сделан вывод о том, что преступление было совершено в состоянии аффекта, полагает адвокат Александр Островский.
Если следовать логике защиты, то он годами не выходил из состояния аффекта
– Аффект – кратковременная вспышка эмоций, а Соколов маниакально вел себя и с другими жертвами, чьи заявления остались фактически без рассмотрения. Если же следовать логике защиты, то он годами не выходил из состояния аффекта. Предположим, у него действительно вспышка эмоций, и он убивает. Но потом он в течение суток продумывает, как избавиться от тела и других следов преступления. Если бы это было в состоянии аффекта, то у него была бы другая модель поведения: он бы сразу обратился в полицию с раскаянием, а не заметал следы. На мой взгляд, смехотворно выглядят мотивы, выдвинутые защитой.
По результатам этой истории нужно рассматривать вопрос об ответственности ректора СПбГУ Николая Кропачева, считает Островский: "Факты противоправного и антипедагогического поведения историка были хорошо известны, но никакие меры приняты не были. Это халатность как минимум. Если бы были своевременно приняты меры и Соколова уволили с "волчьим билетом", то не было бы расчлененного тела молодой аспирантки".
Петербургские гражданские активисты инициировали петицию, в которой требуют привлечь руководство университета к ответственности. Её подписали уже 5,5 тысяч человек. Они указывают, что Соколова в 2008 году обвиняли в насилии по отношению к ещё одной студентке, но тогда дело не дошло до суда. В Петербурге 11 ноября прошли также пикеты с критикой руководства университета, которое не отстранило Соколова после истории 2008 года. В тот момент, когда в суде Соколову выносили меру пресечения, пришло сообщение, что его все-таки уволили из СПбГУ.
Были и другие обращения в правоохранительные органы, которые ничем не закончились. В 2007 году президент Международной военно-исторической ассоциации Александр Валькович обратился в прокуратуру по поводу поведения Олега Соколова на празднике, посвященному дню битвы на Бородинском поле. Как следует из заявления Вальковича (есть в распоряжении Север.Реалии), Соколов явился на праздник без приглашения и вёл себя неподобающим образом. По его приказу члены военно-исторического клуба “Легион Вислы”, используя макеты ружей, “штыками отгоняли от микрофона комментатора праздника”. Перед началом реконструкции батальных сцен Соколов устроил драку между участниками представления. Организаторы были вынуждены вызвать милицию. "Никаких последствий для Соколова тогда не было. Дело спустили на тормозах. Расследованием занимался только участковый. Дальше объяснений не пошло, – рассказал Валькович Север.Реалии. – Соколов – личность незаурядная. Он сильно преображался, облачаясь в мундир Наполеона. Не всегда в лучшую сторону".
Как выяснили "Открытые медиа", в 2013 году управление Следственного комитета по Санкт-Петербургу заподозрило Соколова в незаконном обороте оружия. 14 марта оперативники пришли в его квартиру с обыском по делу членов банды Якова Субботы. Следователи получили информацию о том, что часть оружия и боеприпасов обвиняемым была передана Олегом Соколовым. Силовики вскрыли дверь и обнаружили в помещении оружие времён первой половины XX века. У Соколова не было документов, которые могли бы объяснить происхождение оружия, поэтому следователи начали проверку по статье 222 Уголовного кодекса, но до возбуждения уголовного дела так и не дошло, рассказал "Открытым медиа" собеседник в петербургском следственном комитете.
Специалист Центра помощи пострадавшим от домашнего насилия в Москве Татьяна Белова говорит, что в 70% случаях обращений о побоях эти жалобы затем повторялись в более тяжком варианте.
Обычно насилие нарастает, все становится более жестоким и интенсивным
– Домашнее насилие обычно состоит из нескольких эпизодов. Будет ли эта ситуация продолжаться, зависит от того, можно ли оградить пострадавшего от агрессора и насколько он может выйти из ситуации домашнего насилия. Обычно насилие нарастает, становится более жестоким и интенсивным. Зачастую такие случаи могут закончиться летальным исходом. Если с этим не работать, то риски очень велики. Это история про власть и контроль. Человек хочет поставить другого в более уязвимое положение. Если ситуация насилия повторяется или усугубляется – оскорбления, унижение, попытка контролировать траты, не давать видеться с близкими – это "звоночки" для физического насилия.
СПБгУ в 2019 году проводил исследование о домашнем насилии и выяснил, что только 56% заявлений от жертв регистрируют в правоохранительных органах. Чаще всего заявления не регистрируют из-за примирения сторон. Потерпевшие забирают примерно 6-8 заявлений из 10 поданных.
