С 1 июня российские музеи и театры могут возобновить работу, "в зависимости от позиции губернатора в каждом отдельном регионе", сообщила 21 мая министр культуры России Ольга Любимова. Одновременно она объявила, что придется ввести ряд ограничений, которые существенно снизят число посетителей, а значит, и рентабельность учреждений культуры.
По словам Любимовой, для предупреждения распространения коронавируса с 1 июня в российских музеях установят норму посещения "один человек на 20 кв. м", а в театрах зрителей будут рассаживать в шахматном порядке. Во всех музеях произведут дезинфекцию, установят прозрачные перегородки, отделяющие посетителей от работников, а паркет, часто уникальный, снабдят наклейками, как в супермаркете, обозначающими социальную дистанцию между посетителями. "Также мы думаем и о наших сотрудниках, – говорила Любимова в интервью программе "Время". – Мы понимаем, что, например, в тех регионах, где климат достаточно суровый и холода приходят рано, возраст гардеробщиков не может превышать 60 лет. А наши сотрудники, работающие в залах, которые будут открыты для посещения, не могут быть старше 65 лет. Поэтому приходится сейчас и эти проблемы решать".
Корреспонденты сайта Север.Реалии в Санкт-Петербурге и Калининграде – первом городе на Северо-Западе, объявившем о выходе из режима самоизоляции, – поговорили с сотрудниками музеев и театров о новых условиях работы.
"Не хочу причислять себя к немощным"
Плохо отношусь к такому подходу, что люди 65 плюс нуждаются в опеке и ограничениях, – да ничего подобного!
– Я вообще не понимаю, зачем это деление людей на 65 плюс и всех остальных, я лично этого "плюса" не чувствую и думаю, что к человеку надо относиться так, как он сам себя ощущает, – говорит Елена Чигринцева, смотрительница петербургского Музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме. – Я не хочу причислять себя к людям немощным, с которыми нужно возиться, оберегать, ограждать их от активной деятельности, – плохо отношусь к такому подходу, что люди 65 плюс нуждаются в опеке и ограничениях, – да ничего подобного!
В музее не только смотрители старше 60, но и половина сотрудников пожилого возраста. "И все они, включая смотрителей, не мыслят жизни без своей работы", – говорит Елена Романовна. Она считает несправедливым, что под предлогом заботы о здоровье министерство собирается лишить работы музейщиков, хотя и в правительстве, и других госорганах полно людей старше 60.
– Ну, это совершенно особая каста, у них другие условия и жизни, и охраны, и медицинского обслуживания – наверное, они думают, что они в безопасности, что с ними ничего не случится, и поэтому не рассматривают себя с точки зрения, что они уже немолоды, – рассуждает Чигринцева. – Мне кажется, это им и в голову не приходит, они совершенно абстрагируются от своей популяции. Это вот там где-то народ, у него свои проблемы, а у них проблемы совсем другие – управлять, наверное, этим народом, уж не знаю. Честно говоря, и не думаю о них совсем, потому что мало кто из них вызывает симпатии.
Многие чиновники наши, кстати, тоже люди пожилые, но они же не причисляют себя ко всем нам, они по другим законам живут
Другая смотрительница музея Ахматовой, 73-летняя Татьяна Михайловна Арешева, решила, что людей в возрасте 65 плюс не пускают на работу, чтобы дать дорогу молодым:
– Может, конечно, и о здоровье заботятся, но, с другой стороны, сейчас ведь многие работу потеряли, может, хотят для них место освободить, правда, не знаю, пойдут ли молодые на такую работу. Многие чиновники наши, кстати, тоже люди пожилые, но они же не причисляют себя ко всем нам, они по другим законам живут, и на них не распространяются те правила, которые они устанавливают для нас.
Это не так, уверяет руководство музея Ахматовой. К рекомендации увольнять смотрителей старше 65 лет директор музея Анна Соколова относится как к совершенно бессмысленной мере: "С одной стороны, пожилым людям разрешено выходить на улицу, ходить в аптеки, магазины – а на работу нельзя. Ситуация двойственная и абсурдная".
– Мы сохраним за ними дистанционную работу, будем заменять их более молодыми сотрудниками и из фонда, и из научно-просветительского отдела –устраивать вахту своими силами, чтобы их максимально сохранить и вернуть обратно, как только снимут карантинные ограничения. Они – наше лицо, мы не можем их потерять, – говорит Соколова. – Понятно, что для музея это большая финансовая нагрузка: надо и сохранить им зарплату, и изыскать внутренние ресурсы, чтобы заменить их кем-то другим. Придется либо привлечь своих же сотрудников, либо временно установить камеры.
Неверным намерение "избавиться от бабушек" считают и в Русском музее. Ведущий научный сотрудник отдела древнерусского искусства Русского музея Ирина Шалина говорит, что эта работа нужна "музейным бабушкам" как прибавка к пенсии.
Я не представляю, что может заставить молодого человека пойти работать служителем в зал
– Это очень устойчивый и надежный штат сотрудников, которые работают по много лет, у многих совсем серьезно с возрастом. Их работа совсем не банальная: кажется, сидит бабушка и смотрит за порядком, – нет, она и к памятникам внимательно относится, и даже на вопросы отвечает. Когда я веду экскурсии, я замечаю, что они меня очень внимательно слушают – а потом пересказывают что-то одиночным посетителям. То есть они берут на себя гораздо больше, чем может показаться. Кроме того, я не представляю, что может заставить молодого человека пойти работать служителем в зал. Это очень тяжелая работа – сидеть восемь часов на одном месте и внимательно смотреть за порядком, это ответственность – все же знают, какие случаи бывают в музеях. Это духота летом, когда люди в залах в обморок падают, это отсутствие обеденного перерыва – смотрители буквально на несколько минут выходят по очереди чай попить, и все. Это и ответственность, и душа, для многих музей – это второй дом, вторая жизнь. И уж если мы так бережем пожилых людей, то почему мы не бережем их в очереди в аптеке, а у нас-то расстояние между людьми гораздо больше будет! Экскурсии пойдут только на самом последнем этапе, не сейчас.
Не дай Бог, если бы передо мной стоял такой выбор, такая необходимость уволиться из музея по возрасту – это была бы трагедия
– Я не знаю, что с нами будет, пока у нас полная неизвестность. Я очень люблю музей – всю жизнь любила живопись, но пока работала, никогда не хватало времени читать и смотреть сколько хотелось, и только когда вышла на пенсию, совершенно сознательно пришла работать в Русский музей, так что в последние годы у меня был по-настоящему счастливый период жизни, – говорит еще одна 65-летняя сотрудница музея. – Уверена, что для очень многих смотрителей это тоже так, у нас многие тоже очень любят музей. Но, конечно, по возрасту все они, как и я, в группе риска.
Людей пожилого возраста в учреждениях культуры много, и не только на низовых должностях.
На пресс-конференции 28 мая генеральный директор Русского музея Владимир Гусев заявил, что увольнять пожилых сотрудников не планируется.
– И в администрации много пожилых людей, и директор наш 1941 года рождения – предположительно, они пока на работу не выйдут, – говорит сотрудница Музея политической истории России Ксения Чекоданова. – А что будет дальше – как я понимаю, вот сейчас объявят, что победили коронавирус, потом проведут голосование, парад, посмотрят, каковы настроения у народа, и начнут придумывать, как продолжить жизнь музеев, не выделяя на них деньги. Вряд ли возможна ситуация, когда люди не будут ходить на работу, а им будут платить. Пока ничего не происходит, выплачивается зарплата, мы работаем из дома, но вряд ли можно долго жить в таком режиме. Музеи и театры не могут без зрителей. У нас проходил веб-семинар по опыту зарубежных музеев – там речь идет о грядущих сокращениях музейных бюджетов в Европе – а мы что, будем расцветать в это время, что ли?
Калининградский областной историко-художественный музей на время пандемии отправил пожилых сотрудников на больничный. В петербургском Эрмитаже сейчас все работают удаленно, но и после выхода с карантина прощаться с пожилыми смотрителями здесь не готовы. "В музеях именно такие люди и занимают эти должности, и тогда в принципе не очень понятно, кто будет работать", – говорит исполняющий обязанности начальника историко-информационной службы Государственного Эрмитажа Иван Корнеев.
Закрыть интерактив, испортить паркет
В Государственном Эрмитаже Санкт-Петербурга не ждут первых посетителей раньше середины июля. Но Эрмитаж-Казань открылся 20 мая, Эрмитаж-Амстердам открывается с 1 июня. Сейчас на Дворцовой площади изучают опыт коллег – какие коррективы в работу они уже внесли и каков результат. Минкульт ставит задачу ограничить число посетителей, но музейные работники сомневаются, что удастся соблюсти норму один человек на 20 квадратных метров.
– Для меня, например, самая сомнительная история – что удастся заставить посетителей двигаться по тем маршрутам, которые нарисованы в залах, – говорит Иван Корнеев. – Для нас явно сложной проблемой будет продажа билетов онлайн, при этом непонятно, как сохранить права льготных групп.
Не успели ввести электронную продажу билетов до начала пандемии и в Музее политической истории.
– Те музеи, у которых она есть, смогут использовать ее в качестве регулятора – продавать столько билетов, сколько людей они смогут принять, – говорит замдиректора музея Лилия Кураева. – А нам придется пока оповещать потенциальных посетителей о наших планах, и, скорее всего, на первых порах посещение будет даже по записи: управлять стихийно пришедшими людьми очень трудно.
Вся интерактивная часть экспозиции, которой так гордятся сотрудники Музея политической истории, – все кнопки, все экраны, к которым можно прикоснуться и увидеть захватывающие кадры, все документы, которые можно полистать прямо в залах, – будут закрыты. Чтобы посетители сохраняли дистанцию, наборные паркеты и в Музее политической истории, и в Русском музее предполагается разметить специальными наклейками, как в супермаркетах.
В Русском музее на эти меры предосторожности смотрят весьма скептически – вряд ли кто-то, подходя к картине, будет отвлекаться и смотреть себе под ноги, высчитывая расстояние до другого зрителя.
Калининградский областной историко-художественный музей разметку на полы нанес уже в самом начале пандемии. Также на билетной стойке музея появилось защитное стекло, на днях начали размечать на полу ограничительные дорожки. Есть антисептики, предупреждающие таблички, а посетителям планируется раздавать маски бесплатно, благодаря спонсору запас есть. По словам директора учреждения Сергея Якимова, музей полностью свою работу не останавливал, и за последние месяцы подготовил и отправил две зарубежные выставки в Варшаву и Прагу.
Но несмотря на готовность к полноценной работе с учётом всех рекомендаций Роспотребнадзора и Министерства культуры, в Калининграде начать работать уже в начале июня не обещают.
Площади музея в новых реалиях позволят одновременно принимать около 30–40 человек, а не 200, как раньше. Соответствующим образом сократится и выручка. Для государственного бюджетного учреждения это не катастрофа, в отличие от маленьких частных проектов, таких как Виштынецкий эколого-исторический музей в Калининграде.
– Здесь мы сами себе обеспечиваем зарплату и оплату коммунальных платежей, – говорит директор Виштынецкого эколого-исторического музея Алексей Соколов. – Счастливое стечение обстоятельств, что у нас за прошлый год сформировалась подушка безопасности. Ну и люди еще в начале года были, мы могли сами себя всё это время обеспечивать. Но ресурсы истощились. Мы можем только этот месяц закрыть, и все.
В музее всего два штатных сотрудника, однако для того, чтобы выплачивать зарплату хотя бы одному, второму пришлось с начала года уйти в неоплачиваемый отпуск. Музей небольшой, 100 квадратных метров, два основных и один выставочный залы. Экскурсии теперь там можно проводить только для четырёх-пяти человек одновременно. Ранее приезжали группы и по 50 человек. Если не получится нормальной работы с небольшими группами, то придётся закрываться, говорит Алексей Соколов.
– Мы не являемся субъектом малого и среднего предпринимательства, мы не можем получить субсидию, которая полагается бизнесу. Президент дал обязательства 11 мая помочь музеям, но это коснётся государственных или полугосударственных учреждений, – объясняет он. – Настрой выжить. Но насколько мы сможем обеспечить себя финансово? Никто не знает, сколько к нам придёт посетителей.
"Выступать тоже в масках?"
Не больше оптимизма и в театрах, вынужденных из-за пандемии закрыться в середине сезона, понятно, что до осени спектаклей, а значит и выручки, уже не будет.
"За два месяца государственное автономное учреждение, которым является театр, не заработало ни копейки. При этом актеры продолжали репетировать, работали в режиме онлайн, популяризируя театральное искусство. Однако перестав продавать билеты, театр не в состоянии платить им зарплату в полном объеме. И до глубокой осени доходов уже не предвидится", – говорится на официальном сайте Калининградского областного драматического театра. Значительную выручку Драмтеатр получал от аренды зала, эти суммы учитывались при планировании бюджета на год. Но привозным спектаклям в аренде на данный момент отказано.
Актеров, кому за 60, в театре шесть человек, всего в труппе – около 40. В связи с закрытием театров все актерские ставки уравняли – до первого спектакля все, независимо от категории и звания, сидят на голом окладе, рассказывает Галина Лукина. По словам актрисы, работающей на сцене почти 50 лет, сейчас в более выгодном положении находятся как раз работники старшего возраста.
– Молодым материально будет сложно. Сейчас нам платят минимум. У меня-то пенсия хотя бы есть. Зарплата складывалась из оклада и премиальных за спектакли и репетиции. Да и у молодых чаще всего главные роли, – рассказывает Галина Лукина. – Нас, пожилых, занимают не так, как раньше. Есть и те, кто не занят в спектаклях. А там посмотрим, может, отменят самоизоляцию для 65-летних. Ну, или будут без нас репетировать пока.
А как актерам репетировать? В масках?
Галина Борисовна рассказывает о работе, сидя рядом с маленьким внуком, которого впервые увидела после снятия режима самоизоляции. Всё это время актриса по-честному не выходила из дома, читала книги и разгадывала сканворды. Хотя на сцену вернуться хочется, признается она.
– А пойдёт ли зритель? – сомневается Лукина. – Идут разговоры: сажать в шахматном порядке, но это нереально. Ну, кто-то сядет, кто-то не сядет. Кто за этим будет следить? А как актерам репетировать? В масках? Выступать тоже в масках?
Калининградский областной театр кукол ждет 16 июня приезда тульских мастеров – планируется первая после пандемии постановка сказки "Кот в сапогах", рассказывает директор театра кукол Александр Перебейнос:
– Главный вопрос, снимут ли для приезжих двухнедельный карантин? Если нет, то будем сдвигать. На двухнедельный карантин не пойдёт никто. Это не выгодно ни им, ни нам. Они тоже люди занятые, есть свои планы в Туле, и приехать в Калининград и сидеть две недели где-то не будут.
Поэтому на всякий случай собственными силами готовят декорации к спектаклю "Три поросёнка". Актёров пока нет, но цех вовсю трудится, уже готовы куклы трёх поросят и двух волков. Спектакль начнут репетировать, если тульские коллеги всё же приехать не смогут.
В магазине за день проходит такое количество людей, как у нас за месяц
– Мы не очень понимаем, как на расстоянии полутора метров могут репетировать актёры в масках и перчатках? Как в перчатках куклу держать? Разметку наносить нет никакого смысла. Не могут актёры в силу своей профессии стоять в полутора метрах друг от друга. Спектакль не выйдет, если актёры не возьмут кукол, не начнут общаться между собой. А у нас специфика ещё такова, что ширма четыре на шесть, и внутри человек восемь актёров, и они находятся поневоле в замкнутом пространстве, – пытается решить головоломку директор. – Забота Роспотребнадзора понятна, но вот говорят о квадратно-гнездовом методе рассадки гостей, а запускать как? По одному человеку, по полтора, как их рассаживать? А придёт семья четыре человека, а там маленькие дети. Их отдельно рассаживать? Этот вариант не имеет под собой оснований. Тут не только высокопарное о том, что все должны общаться и т.д., это чисто технически невозможно. В магазине за день проходит такое количество людей, как у нас за месяц. И никто там продукты не дезинфицирует. Приходи, садись, смотри спектакль. В чём разница?
В Калининградской областной филармонии для новых требований нашли промежуточное решение. С середины мая в органном зале проводят почасовые репетиции на протяжении дня. Но возник вопрос, как репетировать оркестру. Пока что решили разучивать оркестровые партии по очереди – в один день флейта, через час – скрипка, на завтра – кларнет.
Но вот видите, наша сотрудница идёт, ей 72 года. Как мы можем ей запретить приходить в филармонию, если она скучает?
– Репетиции продолжаются насколько это возможно. Конечно, для крупных коллективов чувство локтя необходимо, но, к сожалению, не в этих условиях, – говорит директор филармонии Виктор Бобков. – Каждый работает индивидуально, чтобы пальчики бегали, чтобы смычок парил. Музыкантам надо всегда быть в движении. Любой музыкант, когда он приходит на репетиции, – не читает с листа, он приходит подготовленным. А задача дирижёра – внести свои коррективы и своё видение прочтения партитуры. Застоя мы не можем себе позволить. С артистами обсуждают моменты по телефону, интернету и на одиночных репетициях.
– Много ли в филармонии людей старше 65 лет?
– Это я, в первую очередь. Пока у нас все работают. Но вот видите, наша сотрудница идёт, ей 72 года. Как мы можем ей запретить приходить в филармонию, если она скучает? Ей здесь хорошо. Есть, конечно, те, кто был рад остаться дома, но их очень мало.
Филармония решила сделать акцент на органной музыке, тогда хотя бы на сцене можно обеспечить социальную дистанцию. Маски и перчатки посетителям при приобретении билетов будут вручать бесплатно.
– Конечно, мы не пожарная команда. Если будут указания, нужно будет время на подготовку, – комментирует Бобков готовность филармонии открываться по отмашке губернатора. – Должны пройти анонсы концертов, да и зрителям надо разъяснить, как именно будет проводиться рассадка и остальное.
О том, что новые правила в театрах не заработают ровно с 1 июня, говорит и художественный руководитель Псковского академического театра драмы Дмитрий Месхиев:
В любом случае, лето для любого театра – это время отдыха
– Пока рано говорить о каких-либо изменениях. Никаких директив, указаний, как это все будет работать, мне никто не давал. Вы поймите, сейчас у всех театров закончился сезон, никто не работает, – напоминает Месхиев. – В любом случае, лето для любого театра – это время отдыха, время формирования планов на будущее. Мне кажется, рановато по этому поводу делать какие-либо выводы.
