Ссылки для упрощенного доступа

"Опасная" приграничность


Вадим Штепа
Вадим Штепа

В состав Северо-Западного федерального округа входят две республики – Карелия и Коми. По финно-угорской культуре своих коренных народов они родственны, по северной природе похожи, в экономике уже различий больше (Коми побогаче, потому что в Карелии нет нефти и газа), а в сфере гражданских и политических свобод между ними сегодня вообще наблюдается странный контраст.

Кому-то может показаться парадоксом, но в приграничной Карелии, жители которой часто (пока еще) путешествуют в соседнюю Финляндию, свободы слова и общественных объединений гораздо меньше, чем в приуральской Республике Коми. А может быть, это не парадокс, но сознательная политика федерального центра, нацеленная на ограничение "вражеского" европейского влияния, которое в Карелии было традиционно велико?

Борьба за право не быть колонией

Если немного копнуть историю, можно вспомнить, что в эпоху перестройки в Карелии действовал свой Народный фронт, созданный по типу прибалтийских. Республика приняла Декларацию о государственном суверенитете в 1990 году одной из первых в тогдашней РСФСР. В этом проявлялось стремление не "отделиться от России" (как воспринимали это "патриоты" имперского толка), но создать настоящую, равноправную федерацию, основанную на самоуправлении всех субъектов. В 1990-е годы Карелия считалась одной из самых либеральных республик в России. Возможно, на это повлияла и ее открытость к современным информационным технологиям – квартиры Петрозаводска стали подключаться к интернету, благодаря сотрудничеству карельских и финских университетов, еще в 1997 году, даже раньше, чем в Москве.

Но сегодня ситуация радикально изменилась. Проект строительства полигона для московского мусора в Шиесе, то есть практически на границе с Республикой Коми, вызвал там небывалое гражданское пробуждение и массовые протесты. Если считать пропорционально числу населения, то митинги в Сыктывкаре собирают даже больше людей, чем в российской столице. Депутат Госсовета Коми Олег Михайлов прямо заявляет о "колониальной политике" Москвы по отношению к регионам.

В нынешней Карелии подобные заявления вызывают гораздо более жесткую реакцию властей. В 2015 году также депутат, но карельского города Суоярви Владимир Заваркин, выступивший на митинге против столь же колониальной политики по отношению к карельскому лесу, был обвинен в "призывах к сепаратизму".

В поисках республиканской символики

Сегодня в Коми существуют молодежные движения вроде "Доръям асьнымöс" ("Защитим себя"), сочетающие борьбу за гражданское общество и культурную специфику своей республики. Они даже придумали новую версию республиканского флага "скандинавского типа", которая стала популярным символом местных активистов. По их мнению, он выглядит "более энергетично", чем нынешний официальный флаг, и сближает Республику Коми с северноевропейскими странами. Однако за эти эксперименты с символикой их никто не преследует.

Кремль воспринимает приграничность региона не как стимул для сотрудничества, но как риск и угрозу

В Карелии с синтезом культурного и общественного активизма сложнее. Конечно, там тоже есть национальные организации, которые используют исторический "скандинавский флаг" (черно-красно-зеленый), но вся их деятельность сводится преимущественно к этновечеринкам, а "политики" они побаиваются…

В 2011-12 гг., на волне общероссийских гражданских протестов в Карелии произошло спонтанное возрождение первого флага Республики – Otava (серебряное созвездие Большой Медведицы на синем фоне). Otava, отчасти похожий на флаг ЕС, появился еще в 1918 году как символ просуществовавшей короткой время Северной Карелии (Ухтинской Республики). И современная карельская молодежь охотно поднимала его на митингах и концертах.

Однако затем использование этой символики стало рискованным – например, на республиканском музыкальном фестивале 2015 года полицейские просто сняли этот флаг и потом "потеряли". Хотя он вроде бы не причислен ни к какой "экстремистской символике", но видимо, вызывает резкое неприятие у властей, потому что отсылает к несоветской истории Карелии. А власти ведут официальную историю республики сугубо от "Карельской трудовой коммуны", созданной Лениным в 1920 году, и в 2020-м готовятся торжественно отмечать "100-летие Карелии".

Кстати, в Национальном музее Карелии вообще нет ни одного стенда, посвященного Ухтинской Республике. А практически все центральные улицы Петрозаводска до сих пор носят имена коммунистических идеологов и советских вождей вплоть до Андропова. Те немногие элементы советского наследия, которые подчеркивали уникальность республики – например, двуязычные русско-финские вывески в Петрозаводске – сегодня почти полностью исчезли.

Более того, Карелия – единственная российская республика, в которой титульный карельский язык не имеет никакого государственного статуса. Официальное объяснение: его письменность основана на латинице, а федеральный закон требует кириллицы для всех государственных языков в России. Таким образом, в статусе своего языка Карелия оказалась ущемлена даже раньше, чем это началось в других республиках.

Когда в 2012 году главой Карелии был назначен выходец из Ленинградской области Александр Худилайнен, местная общественность поначалу возлагала надежды на его финскую фамилию. Но жестоко в них обманулась. При Худилайнене культурная специфика Карелии стала стираться так, как не бывало ни при одном прежнем "русском" губернаторе. В Петрозаводском университете был закрыт единственный в российских вузах факультет прибалтийско-финской филологии и культуры. Начались и масштабные репрессии против республиканской оппозиции – свободно избранного мэра Петрозаводска Галину Ширшину отстранили от должности и вообще отменили прямые выборы мэра. Глава местного "Яблока" Василий Попов был вынужден просить политического убежища в Финляндии. Да и автор этих строк за свои "экстремистские" публикации удостоился губернаторского предупреждения (со ссылкой на Сталина!) о том, что мне "воли не будет".

С имиджем Карелии как либеральной республики было покончено. Сменивший Худилайнена в 2017 году Артур Парфенчиков продолжил политику закручивания гаек. Самым громким делом его правления, вызвавшим международный резонанс, стал арест историка и краеведа Юрия Дмитриева, открывшего в 1990-е годы массовые захоронения жертв сталинских репрессий в урочище Сандармох. И теперь выясняются причины этого преследования – власти решили переписать историю Сандармоха, пытаясь доказать, что там захоронены не узники ГУЛАГа, но советские военнопленные, расстрелянные финнами в 1941-44 гг.

Парфенчиков – бывший глава Федеральной службы судебных приставов – привел в карельскую республиканскую власть множество своих сослуживцев, людей со специфически репрессивной ментальностью. И возникает опасный резонанс времен: "Засилье "силовиков" у власти уже напоминает 1930-е годы, когда республикой фактически правили ГУЛАГовские надзиратели", – отмечал карельский журналист Андрей Туоми.

Протяженность границы Карелии с Финляндией составляет 798 км, это самая длинная граница России и ЕС. В другой ситуации она могла бы стать пространством активного приграничного взаимодействия, а на посту главы Карелии уместнее всего выглядел бы специалист по международным связям. Но, похоже, Кремль воспринимает приграничный характер региона не как стимул для сотрудничества и развития, но как риск и угрозу. В итоге и получается такой парадокс – некоторые гражданские свободы в России дозволяются лишь во "внутренних" регионах, вроде Республики Коми, а в приграничной Карелии они урезаны, потому что прямое взаимодействие ее жителей с финскими соседями будет разрушать систему кремлевской антиевропейской пропаганды.

Вадим Штепа – главный редактор журнала Регион.Экперт

Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции

XS
SM
MD
LG