27-летнюю анархистку Екатерину Муранову признали виновной в "оправдании терроризма" за комментарий под постом в социальной сети "ВКонтакте". Второй Западный окружной военный суд назначил Мурановой штраф в размере 350 тысяч рублей. Осенью 2018 года она оставила комментарий под постом о взрыве 31 октября в здании УФСБ в Архангельске, который произвел 17-летний анархист Михаил Жлобицкий. Сам он погиб, пострадали три сотрудника правоохранительных органов.
Все три дня за ходом судебного процесса следил корреспондент сайта Север.Реалии.
***
Три часа сна, столько же – в автобусе Медвежьегорск – Петрозаводск. Дело Екатерины Мурановой разбирал не просто районный суд. Специально ради карельской "террористки" из Москвы в Петрозаводск приехали три судьи Второго западного окружного военного суда – по закону именно этот суд должен рассматривать подобные дела.
Из-за этого Екатерине пришлось несколько дней ездить из родного Медвежьегорска в столицу Карелии и обратно, в общей сложности проводя ежедневно в дороге шесть часов. В день приговора, 25 декабря, у сына Вани был новогодний утренник в детском саду, но вместо мамы на праздник пошла бабушка, Катина мама.
– Чувствую, что есть поддержка: мама переживает, она звонила все заседание. Родители ждут, верят в победу, во что-то хорошее, – говорит Екатерина.
Перед каждым заседанием она заметно нервничала. И со словами "скорей бы все закончилось" сдержанно улыбалась пришедшим на суд журналистам, жмурясь от вспышек фотокамер.
– Боялась, что будет пустой зал. Родители приехать не могут, а надо ли это кому-то еще? С поддержкой легче, конечно, – призналась Муранова корреспонденту редакции Север.Реалии.
День первый. Свидетели и ФСБ
На судебном заседании во время допроса 23-летней Анастасии Поляковой та сообщила, что обратилась к сотруднику ФСБ, "поскольку мы были знакомы по другим оперативно-разыскным мероприятиям".
Полякова, студентка Российской правовой академии (РПА) при Минюсте Карелии, одна из 15 свидетелей по делу Екатерины Мурановой. И одна из четырех студентов РПА, которые и стали свидетелями "преступления" карельской анархистки.
На допросе Анастасия Полякова рассказала, что год назад она прочитала комментарий пользователя под именем на латинском языке (страница Мурановой. – СР) в паблике "Народная самооборона", где автор под постом о теракте в здании УФСБ Архангельской области написал: "Мир его праху. Герой". Эти слова, а также тот факт, что их автор живет в Карелии, по словам Поляковой, ее удивили. Поскольку студенты РПА часто проходят практику в органах службы безопасности Карелии, то у нее был знакомый в УФСБ Карелии. Ему она и сообщила о прочитанном, заявила студентка.
Позже этот же комментарий удивил и других студентов РПА. Эдуард Сулейманов и Георгий Красный рассказали на суде, что стали свидетелями в деле по просьбе оперативного сотрудника УФСБ Карелии Артёма Краевого. Они встретились на улице, и Краевой попросил их стать свидетелями обвинения: они зашли в здание ФСБ, сотрудник открыл компьютер и при них сделал скриншоты страниц соцсети.
– Был комментарий характера, оправдывающего действия, – сказал Сулейманов. Дословно, что в том комментарии было, он вспомнить не смог.
Адвокат Екатерины Мурановой Роберт Осян несколько раз пытался задать вопросы о том, почему студенты из одной академии стали свидетелями по этому делу:
– Каким образом вы стали свидетелем?
– Не знаю.
– Вам позвонили и сказали, что нужно дать показания?
– Да.
– О чем показания?
– Дать показания о посте.
После этого судья Сергей Бровко запретил задавать подобные вопросы по причине попытки давления на свидетеля. Также перед судом выступил оперативный сотрудник Центра по противодействию экстремизму из Медвежьегорска Сергей Малофеев. Он рассказал, что прочитал комментарий Мурановой, поскольку занимается мониторингом соцсетей.
– 90% преступлений в Карелии, касающиеся терроризма, совершаются в сети Интернет, – сказал Малофеев в суде.
Остальные свидетели на суд прийти не смогли. Но стороны согласились, что их присутствие не принципиально.
По ходатайству адвоката Осяна суд приобщил к делу независимое заключение лингвистической экспертизы постов и комментариев Екатерины Мурановой в соцсетях, которое по запросу УФСБ Карелии сделали во время следствия. По мнению экспертов стороны защиты, документ, который лег в основу обвинения Мурановой, был подготовлен неквалифицированными в этой области людьми, а также с многочисленными ошибками.
– Не постите ничего в интернете, – сказала Муранова, выходя из зала суда в конце первого дня заседания.
День второй. Допрос и прения
Второй день начался с допроса самой Мурановой. Она заранее подготовила речь и отказалась отвечать на вопросы сторон. Явку с повинной, написанную весной 2019 года, она попросила считать частично действительной.
В явке я написала, что никогда не поддерживала терроризм ни в России, ни вообще
– Когда писала явку с повинной, я была очень взволнованна и испугана, формулировки мне подсказывали сотрудники (следователи. – СР), поэтому часть слов моих были впоследствии вычеркнуты. Я не могла сосредоточиться и неправильно формулировала свои мысли. Но в явке я написала, что никогда не поддерживала терроризм ни в России, ни вообще, я всегда считала, что терроризм – это преступление против человечества. Если посмотреть на скриншоты моей страницы, я – обычный человек. Есть записи о бессмысленности страданий с абстрактной картинкой к ней, есть музыка группы "Отпетые мошенники", также картинки с видами планет и космоса, картинка с кусочком женщины и шеей – украшения на ней, – зачитывала она свои показания.
После реплики судей о том, что увлечения подсудимой "очень разнообразны", Екатерина не смогла продолжить свою речь, был объявлен перерыв.
– Я родила и воспитываю сына. Ему сейчас семь лет, я воспитываю сына одна, так как отец Вани проживает в Петербурге, а мы с Ваней в Медвежьегорске. Когда мы расстались с отцом Ивана, он и отец больше не виделись, отец не интересуется жизнью сына. Мой сын признан ребенком с ограниченными возможностями здоровья: у него задержка речи, бронхиальная астма и аллергия на пыль и другие раздражители. Ваня посещает детский сад комбинированного типа, я много времени провожу с ним, занимаюсь с ним после садика, выполняю рекомендации педагогов о занятиях Ивана, я всегда стараюсь быть рядом с ребенком, – рассказала Екатерина Муранова судьям.
По ее словам, ее отец недавно перенес операцию по удалению тромба, у него много других болезней, но ее родители работают и много помогать ей с ребенком не могут. Сама Катя подрабатывает в интернете расшифровками текстов, ей помогают сочувствующие люди. Каждый месяц она тратит около трех тысяч рублей на лекарства для Вани.
Закончился второй день прениями сторон. Прокурор Сергей Скворцов запросил для Екатерины Мурановой 500 тысяч рублей штрафа и на два с половиной года запретить ей деятельность в интернете. Защита попросила ее оправдать, поскольку "нет доказательств в пользу обвинений, Муранова невиновна".
День третий. Последнее слово и приговор
Из последнего слова Екатерины Мурановой, признанной в среду виновной "в оправдании терроризма":
"Я хочу рассказать, как жила на момент произошедшего. Когда был написан мой комментарий и текст, я находилась под эмоциями. И когда происходят такие события, как терроризм, война, какие-то военные события, я очень тяжело, близко к сердцу все воспринимаю. Чтобы разобраться в том, что сделал Жлобицкий, я начала искать информацию о нем. Для себя я хотела уяснить, почему и как он пошел на этот поступок.
Этот текст был в свободном доступе, он не был запрещен, любой человек его мог найти и прочитать
Я нашла текст, который был написан Лукичевым или не им, потому что он тоже говорит, что нашел его на просторах интернета (Вячеслав Лукичев из Калининграда был первым осужденным по делу об оправдании терроризма, возбужденном после подрыва Жлобицкого в приемной УФСБ, Лукичева оштрафовали на 300 тысяч рублей. – СР). И разместила кусок текста у себя на странице, чтобы разобраться в терминологии, в каких-то моментах, но на момент размещения текста я ни в коем случае не оправдывала действия Жлобицкого, я не считала правильными действия Жлобицкого. Я ни в коем случае не думала, что этот текст впоследствии станет причиной разбирательств, что в нем найдут какой-то экстремистский умысел и оправдание терроризма. Этот текст был в свободном доступе, он не был запрещен, любой человек его мог найти и прочитать. Ни в коем случае одобрять терроризм, иметь злой умысел я не собиралась.
Я никогда не участвовала в конфликтах, не была зачинщицей драк и споров. В школе у меня были тяжелые отношения с одноклассниками, для них были непонятны мои увлечения: я занималась музыкой, общалась с ребятами постарше, более интеллектуально развитыми. Я не понимала агрессии людей, которая направлялась на меня, я всегда в обществе старалась любые конфликты урегулировать.
На протяжении последних 10 месяцев, когда мне заблокировали счета, я не могла устроиться на работу, не могла устроиться в Центр занятости, потому что нужны были данные счета, мне было тяжело, потому что каждый день могли вызвать к следователю. Я не знала, как себя вести, потому что первый раз столкнулась с правосудием, когда от человека добиваются каких-то показаний.
Для меня идеология анархизма просто интересна своими постулатами, понятиями. Я и агрессия – несовместимые вещи, и оправдывать терроризм, и оправдывать смерть человека, которая понесла смерть других, – это ужасно.
Я не психолог, не лингвист, не гипнотизер, я не могу подсознательно влиять на людей
Надеюсь, суд примет во внимание, что я никогда никого не агитировала против государства, власти, я даже не занималась активизмом, просто мне было что-то интересно, но я не разделяю этих убеждений. Для меня было интересно прочитать в заключении эксперта, там была такая фраза, что автор использует скрытые приемы влияния на подсознание человека. Я не психолог, не лингвист, не гипнотизер, я не могу подсознательно влиять на людей. Я считаю, что это заключение немного абсурдное".
Самый большой срок по статье за публичное оправдание и пропаганду терроризма – два с половиной года колонии общего режима – получил Александр Соколов из Сочи, который оставил шесть комментариев в соцсети о взрыве Жлобицкого в архангельском УФСБ. По приговору Северо-Кавказского окружного военного суда ему также запрещено пользоваться интернетом три года. К году колонии по той же статье 205.2 УК РФ приговорен 22-летний житель Тольятти Александр Довыденков, ранее привлекавшийся к административной ответственности за распространение экстремистских материалов.
