6 февраля коллеги, ученики и простые новгородцы прощаются с историком и археологом Валентином Лаврентьевичем Яниным. В этот день ему должен был исполниться 91 год. Многолетний руководитель Новгородской археологической экспедиции завещал себя похоронить в Великом Новгороде, городе своих исследований.
Впервые в Новгороде Валентин Янин, уроженец города Вятка (ныне – Киров), оказался в 1947 году. Окончив первый курс исторического факультета МГУ, он приехал на раскопки, которыми руководил Артемий Арциховский, известный археолог и впоследствии научный руководитель Янина.
Именно Новгородская археологическая экспедиция ввела в историческую науку ценнейший письменный источник – берестяные грамоты. Найти письменность на бересте Арциховский надеялся еще в 1930-е годы, но случилось это в 1951 году, первую грамоту откопала новгородка Нина Акулова. А всего за 68 лет было найдено 1122 грамоты. Для сравнения: в соседней Старой Руссе найдено 52 грамоты, а в Москве – всего четыре.
Валентин Янин превратил новгородские берестяные грамоты в источник знаний о жизни средневекового Новгорода, его общественного и политического склада. В 1954 году он защищает кандидатскую диссертацию, а в 1963 году – докторскую, посвященную государственному устройству Новгородской республики. Годом ранее начинает руководить Новгородской археологической экспедицией. Благодаря его исследованиям изменилось представление о новгородской демократии – он рассказал об управлении Новгородом как бесконечной борьбе боярских кланов друг с другом. Имя Янина стоит на вузовских учебниках истории, археологии, источниковедения.
Валентин Лаврентьевич в 2013 году был против реформы Российской академии наук, когда РАН объединили с Российской академией медицинских наук, Россельхозакадемией и лишили сети институтов и имущества. Янин вошел в "Клуб 1 июля", члены которого заявили о нежелании входить в состав новой РАН. Сегодня большинство ученых оценивают реформу негативно.
До 91-го дня рождения Янин не дожил всего четыре дня. Его не стало 2 февраля. "Вся российская наука потеряла сегодня своего титана, но потеря Новгорода Великого – самая большая, самая невосполнимая. Новгород обязан Янину своей историей как никому другому", – написал в Фейсбуке псковский политик Лев Шлосберг, историк по образованию.
"Ему благодарны археологи всего мира"
Прощались с Валентином Яниным в лектории Новгородского музея-заповедника в Новгородском кремле. В темный зал бывшей церкви Входа Господня в Иерусалим рядом с Софийским собором пришли историки, коллеги академика, его ученики и множество горожан, не связанных с наукой или даже не знакомых с Яниным лично.
– Спасибо вам всем, что вы пришли, – говорила профессор МГУ Елена Рыбина, супруга покойного. – И спасибо городу, что пошли навстречу пожеланию быть похороненным на Рождественском кладбище. Честное слово, для меня большая честь, что он будет похоронен в Новгороде. Сегодня его день рождения. В этот день он родился в 1929 году. И в этот же день завершился его жизненный цикл.
Накануне, 5 февраля, дума Великого Новгорода собралась на внеочередное заседание, чтобы своим решением найти для Валентина Лаврентьевича место на старом Рождественском кладбище, где уже давно не появляется новых могил.
Он впервые сказал, что культурный слой относится к объектам культурного наследия
Председатель новгородского совета мэров и бывший глава исполкома горсовета Евгений Андреев вспомнил, как вместе с Яниным начинал работать над охранным статусом археологического наследия еще в начале 1960-х:
– Я ему тогда сказал, что у нас противоположные задачи. У меня задача строить, у него – сохранить культурный слой. И стали думать, как сделать так, чтобы культурный слой был сохранен. Мне это было тогда незнакомо, он впервые сказал, что культурный слой относится к объектам культурного наследия. И после семи лет работы, в 1969 году состоялось решение о сохранности культурного слоя, которое он посоветовал продвигать в стране. И, как вы знаете, около 200 городов России приняли это постановление. В этом его величайшая заслуга, и за это ему благодарны археологи всего мира, потому что подобные решения были приняты и в других странах.
Валентин Янин мог повлиять на решения горисполкома, не обладая ни чинами, ни формальным статусом, подчеркнул Андреев. Способность защищать наследие даже вразрез политической линии отмечают и его ученики.
– Он был настоящим гражданином Новгорода, защитником его древности, человеком, который невзирая ни на какие чины, статусы, регалии людей, мог встать грудью на защиту Новгорода. Потому что в этом состояла его миссия. В этом смысле у него много последователей, поэтому будем верны его памяти, – говорил на церемонии Сергей Трояновский, известный новгородский историк, много лет работавший с Яниным в Новгородской археологической экспедиции.
Пока мы не можем сказать, есть ли фигура, подобная Янину
За историками настоящего остается большой долг: исследовать и защищать наследие Новгорода, подчеркнул Трояновский:
– В XX веке Новгороду повезло, и у нас было больших специалиста два – это Янин и Арциховский. И это была археология "от А до Я", от Арциховского до Янина. Большое видится на расстоянии. Пока мы не можем сказать, есть ли фигура, подобная Янину. Пока мы присматриваемся друг к другу, но занять это место не осмеливаемся.
"Он не был сухарем и занудой"
Коллеги и ученики вспоминают Валентина Янина как разностороннего и эрудированного человека, дружелюбного и с хорошим чувством юмора. О наследии великого ученого и перспективах новгородской археологии корреспондент сайта Севера.Реалии поговорил с заведующей археологическим центром Новгородского музея-заповедника и ученицей Валентина Янина Ольгой Тарабардиной.
– Как исследование берестяных грамот изменило российскую историческую науку?
– "Вашими открытиями взволнован, на экзаменах поставлен крест. Поздравляю с грамотами новыми, проклинаю собственный отъезд", – такую телеграмму прислал Валентин Лаврентьевич, получив известие, что в его отсутствие найдены первые берестяные грамоты. В 1951 году он уехал в Москву до окончания сезона раскопок, сдавать экзамены в аспирантуру. Естественно, экзамены он благополучно сдал, поступил, окончил, защитил диссертацию. Такое было начало.
По мере того как грамоты вводились в научный оборот, стало понятно, что это совершенно новый вид исторических источников и своеобразный культурный феномен. Новгородские грамоты совершенно иначе характеризовали быт новгородцев. Вместо темного Средневековья стало понятно, что Новгород – один из крупнейших средневековых центров Руси. Он обладал глубокой культурой, основанной на широком распространении грамотности. Не только знатные, богатые, приобщенные к власти люди, но и простые новгородцы писали письма, записки, которые отправляли родственникам или деловым партнерам.
Это человеческие документы, и для их анализа нужно было применять новые подходы. Валентин Лаврентьевич Янин с полным блеском продемонстрировал талант исследователя. Как говорят старшие коллеги, он решал задачи, которые обычно по силам большому коллективу. Он – автор более 30 книг, сотен научных статей.
В гостях у экспедиции бывали люди, которые определяли культурный фон в нашей стране
– Каким он был человеком?
– Я наблюдала за Валентином Лаврентьевичем со студенческих времен. Он был центром кружка единомышленников, неравнодушных к Новгороду, новгородской старине. И он не был сухарем и занудой. Он был очень живым, очень разным в общении. Быстро реагировал на вещи, которые его привлекали, – репликами, эпиграммами, замечаниями. Не зря долгие годы с экспедицией работали академик Андрей Зализняк, лингвист Алексей Гиппиус. В гостях у экспедиции бывали люди, которые определяли культурный фон в нашей стране. Тот же Савелий Ямщиков приезжал сюда, профессор Дмитрий Лихачев, они обсуждали вопросы древнерусской культуры. Замечательные люди появлялись здесь.
– За последние два года ушло два человека, которых можно назвать классиками новгородской истории – Андрей Анатольевич Зализняк и Валентин Лаврентьевич Янин. Они оставили учеников, которые могут продолжить их дело?
– Каждый из них оставил учеников, которые будут продолжать исследования. Но в любом случае эти невосполнимые потери. Поскольку мне посчастливилось знать и того, и другого, я считаю, что это мой культурный багаж и большое счастье.
По его инициативе вопросы сохранения памятников археологии были поставлены на государственный уровень
– Янин выступал против реформы РАН в 2013 году. Оказывала ли влияние его общественная деятельность на работу экспедиции?
– Валентин Лаврентьевич всегда отличался независимостью мышления и своих оценок. И он никогда не боялся высказывать своего мнения о тех вещах, которые считал принципиальными. Янин долгое время был членом совета ВООПИиК и как член совета неоднократно поднимал вопросы сохранения исторического облика Новгорода. По его инициативе вопросы сохранения памятников археологии были поставлены на государственный уровень.
Его позиция проявлялась не только в сфере исторического наследия, но и шире. Наверное, это все было небезопасно и могло повлиять на самого Валентина Лаврентьевича. Но он никогда об этом не говорил.
– Заботился о коллективе?
– Безусловно. Новгородская археологическая экспедиция прожила такую долгую жизнь, потому что ею долгие годы руководил Янин. Где-то он проявлял гибкость, где-то – научную принципиальность.
– Как Янин относился к тому, что государство – неважно, российское или советское – использует историю в политических целях?
Янин занимался высокой наукой и не интересовался идеологическими направлениями
– Не нужно забывать, что в советские времена, когда мы приходили учиться на исторический факультет, нам говорили, что мы пришли учиться на идеологический факультет. Это была аксиома, это не обсуждалось. Но подавать историю на этом идеологическом факультете можно по-разному. Кто-то продвигал идеологию, кто-то занимался высокой наукой. Янин занимался высокой наукой и не интересовался идеологическими направлениями.
– То есть он гнул свою линию…
– Гнул – это тоже не про Янина. Он своей линии следовал.
"Многое могли разобрать на кирпич"
– Как повлияли исследования Арциховского, Янина и Зализняка на городскую среду Новгорода?
– Без этих имен мы были бы другими, Новгород был бы другим. Я не знаю, как сейчас выглядел бы город, если бы в свое время Валентин Лаврентьевич не отстаивал его облик. Потому что обсуждались вопросы о сносе многих памятников. Арциховский, Янин, другие деятели науки вмешались в этот процесс. И благодаря им памятники были отреставрированы и мы можем ими любоваться. Потому что в условиях нехватки строительного материала многое могли разобрать на кирпич.
– Новое знание о средневековом Новгороде как-то повлияло на обычных людей, широкую публику?
– Валентин Лаврентьевич был еще и гениальным популяризатором науки. Не зря книжка "Я послал тебе бересту" выдержала четыре издания только в России. И многие люди узнали о Новгороде и берестяных грамотах благодаря этой книжке. Людям было интересно читать о собственном прошлом, о прошлом своего города.
– После того как Киев стал столицей независимого государства, в главную историческую реликвию нашей страны стали превращать Новгород.
– Это совершенно неизбежный процесс. Мы знаем, что история была и остается идеологической наукой. История Руси как единого государства пересматривается. Если раньше говорили о едином государстве с центром в Киеве, то сейчас говорится о государстве с двумя центрами – в Киеве и в Новгороде. Здесь складывалась совершенно особая культурная ситуация. Язык отличался от того, на котором говорили в Южной Руси. У Северной Руси и Новгорода было своеобразие, которому уделяется сейчас внимание.
Оказалось, что Новгород – это не просто торговая фактория на окраине государства, а целый мир
Когда говорилось о Руси с центром в Киеве, роль Новгорода преуменьшалась. Затем здесь начались систематические раскопки, и у нас сложилась совершенно другая история Северной, Северо-Западной Руси, чем была несколько десятков лет назад. Оказалось, что Новгород – это не просто торговая фактория на окраине государства, а целый мир со своей структурой, с самобытным устройством и своей территорией. Правящий класс находился в Новгороде и управлял огромной территорией от Урала до Прибалтики. И эта картина сложилась на наших глазах.
– Каково будущее новгородской археологии?
– Валентин Лаврентьевич долгие годы возглавлял большой и единый научный коллектив. В рамках экспедиции работали МГУ, Академия наук и Новгородский музей-заповедник, привлекался и Новгородский государственный университет. Сейчас этого единого центра нет. Исследования проводятся разными организациями по нескольким направлениям, и, видимо, так и будет в ближайшее время.
– Насколько я слышал, не всем это нравится.
Большая часть нашей науки – это коммерческая археология
– Понимаете, единый археологический центр сложился в другой стране и другой ситуации. Времена меняются. Соответственно, меняются и формы организации исследований. Это неизбежный процесс. Нам нужно понимать друг друга и какие-то вещи делать совместно.
Большая часть нашей науки – это коммерческая археология, и это происходит по всей стране вообще. Исследования под строительные проекты оттягивают массу научных сил, в том числе в Новгороде. И такие неторопливые, долгие исследования – это скорее исключение из правил, чем правило. Придется научиться сочетать участие в коммерческих и своих проектах, сохраняя необходимый уровень научной базы.
