Ровно пять лет назад, утром 1 мая 2016 года, когда в главном соборе Валаамского монастыря шла праздничная пасхальная служба, начался пожар в "Зимней гостинице". В результате памятник архитектуры, якобы охранявшийся государством, а по совместительству – жилой дом местных жителей, сгорел на две трети. Никто из тех, кто проживал в "Зимке", в нее больше не вернулся. Так "триумфально" завершился процесс выселения с острова местного населения, начатый Валаамским монастырем еще в конце 2000-х годов.
С маниакальным упорством, последовательно и порой жестоко и беззаконно монастырь выживал с Валаама тех, кто как минимум нейтрально, но в большинстве своем – с пониманием, отнесся к его возвращению на остров в конце 1980-х, ровно через 50 лет после эвакуации монахов в Финляндию во время Зимней войны (в то время районы Приладожья, в том числе Валаамский архипелаг, принадлежали Финляндии, и монастырь эвакуировался вместе с 400 тысячами жителей соседних районов).
И вот монахи вернулись и начали активно обосновываться на острове. Тех местных жителей, которые в 2000-е не соглашались уехать с острова добровольно в построенные окрепшим монастырем (на государственные деньги) дома на материке, выселяли принудительно.
Сначала случаи выселения были одиночные – с Воскресенского скита выселили семью Мускевичей. К середине 2010-х маховик монастырских репрессий раскрутился в полную силу, и лишать людей их квартир и выселять через суд стали списками. Руководство монастыря не гнушалось ни откровенным враньем, ни подделкой документов, порой открыто заявляя, что того или иного "светского" велено выбросить с острова вместе с семьей, потому что "везде суется". Под дудку монастыря плясали и местные власти Сортавала и региональные власти Карелии. Подыгрывала ему полиция и прокуратура, суды и даже Администрация президента. А сам президент подписывал один за другим поручения о выделения монастырю все новых и новых миллионов рублей. Этими миллионами, точнее – миллиардами, епископ Панкратий, игумен монастыря не хотел делиться ни с кем.
Дело о пожаре дошло до суда только через два года. Появилась надежда на то, что в ходе разбирательства выяснится вся правда о том, кто и как поджигал "Зимнюю". Но на первом же заседании представители монастыря предложили обвиняемому, местному жителю Дмитрию Синице, мировую, и он согласился (в случае обвинительного приговора ему грозил реальный срок лишения свободы). Так монастырь "простил" Синице "поджог" памятника архитектуры, якобы охранявшегося государством. Так завершилась история светского Валаама. Так светский суд окончательно узаконил совершенные монастырем преступления. Так монастырь застолбил за собой право распоряжаться исключительно в собственных интересах государственными миллиардами и сотнями миллионов рублей, которые он зарабатывает на обслуживании туристов и паломников.
Я полностью уверен, что в своем стремлении безраздельно править островом игумен монастыря и его окружение лишь прикрывались высокими идеями о "святой земле" и "северном Афоне". На деле монастырскими начальниками двигали корысть и стяжательство. Вся их коммерческая активность – от строительства гостиниц до продажи алкоголя, от организации экскурсий до производства "под брендом монастыря" продуктов питания – направлена на обогащение отнюдь не духовное. Любому православному ясно, что нынешний монастырь так же далек от идеалов монашества, как российские тюрьмы – от правозащиты.
Впрочем, нет в этом не только ничего удивительного, но и ничего нового. "Все – для удобства, и ничего для души" – таким показал перерождавшийся больше века назад Валаам русский писатель Василий Немирович-Данченко в книге "Мужицкая обитель", потому что уже тогда было очевидно, что "конюшни переросли обитель и давят ее". Нынешние "конюшни" задавили "обитель" окончательно, и, скорее всего, бесповоротно.
Глеб Яровой – политолог
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
