Шесть лет назад несколько десятков молодых семей из Петербурга, чьи родственники еще с советских времен стояли в очереди на улучшение жилищных условий, купили квартиры в новой многоэтажке в деревне Малое Карлино, в Ломоносовском районе Ленобласти. Квартиры приобретались по целевой программе "Молодежи – доступное жилье", и предложение от государства казалось выгодным. Но, въезжая в новую многоэтажку, люди даже не подозревали, какой "сюрприз" им приготовило государство. Корреспондент Север.Реалии выяснил, как они теперь живут в доме из опилок.
На кухне у Марии Александровой стоят заплесневелые листы фанеры OSB. Тут же рядом сушится утеплитель из минеральной ваты. Через шесть лет после заселения в многоэтажку Мария и ее муж обнаружили, что фасадные стены в их квартире на шестом этаже сделаны из дерева. При покупке квартиры о таком "ноу-хау" от застройщика не знали ни Александровы, ни другие семьи. Все вскрылось во время ремонта крыши. После первого же дождя квартиры оказались затопленными.
– Моя семья стояла на очереди на улучшение жилищных условий с 1984 года. Мне лет меньше, чем этой очереди, я 1990 года рождения. Мы все жили в коммуналке, и когда кто-то еще в семье рождался, они добавлялись в эту очередь автоматически. Там уже мои племянники были, – говорит Мария. – Ну и вот, дождались в итоге. В нашем доме все такие, из городской очереди на улучшение жилищных условий, кто-то раньше встал, кто-то позже. Но мы и подумать не могли чем это обернется. Многие СМИ писали, что это типа подарок от государства. Но вообще-то мы за наши квартиры деньги платили.
Квартиру в доме по адресу деревня Малое Карлино, д. 4А Мария с мужем приобрели в 2017 году. Дом был полностью отдан под целевую программу "Молодежи – доступное жилье". Квартиры в нем продавались через Санкт-Петербургский центр доступного жилья. 30 процентов стоимости жилья покупатели вносили сразу, остальные 70 должны были выплачивать в рассрочку. В случае приобретения квартиры за "живые" деньги цена практически не отличалась от рыночной. Но по рассрочке, в отличие от кредита, не нужно было выплачивать проценты. В этом и состояла выгода.
Осмотр будущего жилья, по словам Марии, был фактически вслепую.
– После того как мы выбрали квартиру через этот Центр доступного жилья, нам позвонили и пригласили на осмотр, – продолжает Мария. – Все было очень быстро, минут пятнадцать, наверное. Квартира на последнем, шестом этаже, там следы потеков были небольшие на потолке в кухне, но нас заверили, что больше не течет, дефекты кровли устранены. Кстати, лично мне квартира в итоге по рыночной стоимости вышла, потому что у меня по льготной цене всего 18 квадратных метров было.
На бюрократические проволочки, связанные с покупкой, ушло еще полгода. В новую квартиру Александровы въехали только в мае 2018 года. Радость молодой семьи было недолгой. После первой же зимы в доме потекла крыша, начало заливать туалет. С этого момента протечки не прекращались. Начались они и у других жильцов. Ценой больших усилий удалось добиться капитального ремонта кровли. И тут началось самое интересное.
Стены с "сюрпризом"
В октябре 2022 года, через два месяца после подписания договора, найденный администрацией городского поселения подрядчик приступил к ремонту крыши, но, выполнив только часть работ, в итоге отказался от их завершения. Тревогу забили сами жители, увидевшие, что происходит наверху.
– Мы просто поднялись посмотреть, как идут работы, и увидели, что они перекрывают крышу обыкновенным, самым дешевым рубероидом, – говорит Мария. – У нас один из соседей со стройкой связан, он сказал, что таким материалом сараи даже не кроют. В общем, мы сразу же шум подняли тогда. СМИ пригласили, написали жалобы в Следственный комитет и в прокуратуру. Только когда за руку этих строителей поймали, они нормальный материал завезли. Но в итоге сделали крышу только над одним подъездом и ушли. Как с ними расплатились за работу, мы не знаем.
Начав ремонт крыши, рабочие не установили нормального тента, и во время очередного дождя у Александровых залило всю квартиру. Именно тогда они узнали, из чего сделаны фасадные стены в их доме. Под рассыпавшимся в руках мокрым гипсокартоном оказались OSB – деревянные плиты из прессованных и склеенных опилок – как с улицы, так и со стороны квартиры. Крепились они к каркасу из досок.
Разобрав всю конструкцию, супруги увидели ужасную картину. И сами доски, и фанера были черными от плесени, а утеплитель между ними был пропитан влагой настолько, что его пришлось буквально выжимать. Таких деревянных стен по фасаду в квартире у Александровых четыре. Две комнаты и две лоджии.
– Мы с такими стенами всю зиму прожили, – говорит Мария. – Они только осенью ремонт закончили, а на зиму стену ведь не разберешь. Вот только этим летом мы все разобрали и начали просушивать. Там все гнилое и все в грибке. А внешне никаких повреждений на кухне вообще не было. Мы бы еще долго не узнали, что там творится, если бы не разобрали.
Сейчас крышу ремонтирует новый подрядчик, и жильцы надеются, что ее наконец-то сделают.
"Подкрашиваем, подтираем, убираем"
Семья Варчевых тоже заехала в злополучную многоэтажку в деревне Малое Карлино в 2016 году, одной из первых. У них квартира потекла через месяц после потопа у Марии Александровой, так они и познакомились. В квартире у Варчевых залило ванную, коридор и кухню.
– Нам повезло просто, что они не успели вскрыть крышу до тех стен, где у нас эти панели деревянные, – говорит Дарина Варчева. – У нас таких потоков не было, как у соседей, но плесень появилась на оконных откосах сразу же, как мы заехали. Подкрашиваем, подтираем, убираем, но она все равно лезет. В каком у нас состоянии внутри эти деревянные стены, мы не знаем. Надо разбирать и смотреть, но мы пока не готовы к таким тратам. Нужна экспертиза, которая стоит дорого.
Перед вселением, когда Дарина с мужем осматривали дом, все квартиры были открыты. Уже тогда в некоторых из них супруги увидели лужи, но в выбранной ими квартире никаких потеков не было.
– Мы бы хотели, чтобы власти сейчас пошевелились и провели за свой счет экспертизу строительную все-таки, – говорит Дарина. – Это же не коммерческое, а социальное жилье, и вот с такими сюрпризами оказалось. Нам даже администрация советует: лучше бы вам продать эту квартиру. Ну, пусть покупают тогда.
Волнуется Дарина не столько за себя, сколько за ребенка, который вынужден жить в таких условиях с непонятными последствиями для здоровья.
Опасно для здоровья
В семье Леонтьевых, проживающей на четвертом этажа в одном подъезде с Александровыми и Варчевыми, детей трое. После ремонта кровли у них стало затапливать лоджию в детской комнате, поэтому они сразу же вскрыли стену, чтобы она просушивалась.
– Что там внутри других стен, мы не знаем, но теперь очень волнуемся за здоровье наших детей, – говорит Виктория Леонтьева. – И вопросы есть к Центру доступного жилья, который продавал квартиры с такими стенами, не предупреждая людей, что они покупают.
За здоровье своих детей в деревне Малое Карлино волнуются не просто так. Юлия Курочкина, чья квартира также пострадала после ремонта крыши, заказала микологическую экспертизу (анализ материалов, подверженных биологической опасности. – СР). Из нее следует, что из-за поражений грибком и плесенью "микроклимат в помещениях не обеспечивает комфортные и безопасные для здоровья условия проживания". На выведение грибка и ремонт стен, по оценкам эксперта, потребуется больше 450 тысяч рублей.
Виктория Леонтьева говорит, что хотела бы не только отремонтировать стены, но и получить компенсацию от Центра доступного жилья, поскольку они с мужем платили за квартиру с бетонными стенами, а не с деревянными. Их банально обманули. В очередь на улучшение жилищных условий родители Виктории поставили ее в 1988 году, сразу же после рождения.
– Когда первую квартиру покупаешь, думаешь: а вдруг обманут? – говорит Виктория. – А тут какое-то спокойствие было. Вроде у государства покупаем, должно быть все нормально, без всяких подвохов. Но оказалось все по-другому.
Обманутыми Центром доступного жилья себя считают и другие собеседники Север.Реалии.
– Мы ничего сверхъестественного не требуем, никаких золотых замков, – говорит Мария Александрова. – Мы просто хотим жить в квартирах, построенных по всем правилам. А если наши квартиры – какая-то некондиция, давайте тогда говорить о возврате нам части средств, которые мы заплатили. Пересчитаем, что квартира стоит три копейки, я ее потом за эти же три копейки и продам. А то платишь как за нормальное жилье, а по факту получаешь домик Ниф-Нифа. Я покупаю квартиру у государства, а оно, выходит, меня обманывает.
"Наши квартиры теперь ничего не стоят"
Многоэтажка в деревне Малое Карлино, квартиры в которой продавались как социальное жилье, построена в форме буквы "Н". Западное и восточное крыло из шести этажей и четырехэтажная "перемычка" между ними. В западном крыле фасадные стены действительно из газобетонных блоков, как и было прописано в разрешительных документах на ввод здания в эксплуатацию. Жителям удалось найти несколько фотографий дома на этапе строительства, на которых виден материал стен в обеих частях здания.
Интересно, что проектную документацию на дом не видели ни в администрации Виллозского городского поселения, ни в управляющей компании, ни даже в Комитете по государственному строительному надзору Ленинградской области, который должен контролировать и принимать объект на каждом этапе. В Центре доступного жилья, через который молодые семьи приобретали квартиры, жильцам ответили, что проектная документация у них есть, но предоставят ее чиновники только по требованию правоохранительных органов.
Между тем в разрешении на ввод дома в эксплуатацию указано, что стены во всем доме сделаны именно из газобетонных блоков. Как такое могло произойти в случае контроля со стороны уже упомянутого Госстройнадзора, загадка. К слову, заместитель руководителя этой структуры Александр Якушев лично приезжал в квартиру Марии Александровой осматривать повреждения.
– Он не слишком многословен был, ничего особо не комментировал, да и что там комментировать. Там невооруженным глазом все видно. Он позвонил какому-то из своих сотрудников, запросил проектную документацию. Я думаю, что они с самого начала знали, конечно, как этот дом построен, – рассуждает Мария.
К слову, собственники квартир, в которых стены выполнены из газоблоков, такой “рекламе” своего жилья вовсе не рады, что не удивительно. Вряд ли после подобной истории даже нормальные квартиры в этом доме можно будет продать по рыночной стоимости.
Общаться с Госстройнадзором Ленобласти жильцы дома пробовали и через официальную страницу ведомства в ВК, публично задавая вопросы о том, почему в комитете отсутствует проектная документация, каким образом можно было принять дом, построенный таким образом, и выдать разрешение на его эксплуатацию. А главное, как людям жить в квартирах с плесенью?
"Дом 2015 года постройки и разваливается на глазах! Почему?! Если все на бумаге красиво написано и подписано? Наши квартиры на сегодняшний день ровным счетом ничего не стоят, а цена по ДКП (договору купили-продажи. – СР) не такая уж и "льготная", если сопоставить цены на рынке жилья в данном месте и в тот год!" – пишет в комментариях жительница дома Надежда Алексеева.
Однако представители Госстройнадзора Ленобласти при инспектировании дома никаких нарушений не нашли.
"Проектная документация имеет положительные заключения экспертиз. В ходе проведения визуального осмотра, при осуществлении итоговой проверки, по результатам которой выдано заключение о соответствии, установлено, что все работы выполнены в соответствии с проектной документацией. Основания для отказа в выдаче заключения о соответствии и разрешения на ввод в эксплуатацию у комитета не имелось", – говорится в одном из комментариев, оставленных ведомством.
"Все эти комиссии – просто фикция"
Юрист правового центра "Тимпур" Светлана Левашова такими действиями Госстройнадзора не удивлена, она уже сталкивалась в своей практике с подобными примерами, когда ведомство вводило в эксплуатацию дома, не просто построенные с нарушением проектной документации, а в принципе не пригодные для жилья на момент приемки.
– Была история несколько лет назад, когда перед губернаторскими выборами сдавали дом в ЖК "Ленинский парк". Приехал Беглов, при котором торжественно раздали первые ключи, а в СМИ все красиво показали. Это был объект с обманутыми дольщиками, – рассказывает Левашова. – Губернатор уехал, ключи отобрали, людей послали подальше. Так вот среди этих домов, введенных в эксплуатацию, один корпус был частично без стеклопакетов и со сквозными дырками в полу с первого по последний этаж, после прокладки сетей. Какие-то квартиры вообще были без радиаторов. То есть даже отопление включить было нельзя. Поэтому все эти строительные экспертизы и комиссии – просто фикция. Понятно, как они делаются.
Юрист считает, что в истории с домом №4А в деревне Малое Карлино речь должна идти не только о возмещение вреда, причиненного жильцам в результате протечки крыши, но и об уголовном преследовании виновных. В первую очередь – ответственных лиц из областного Комитета по государственному и строительному надзору, следившего за строительством и принимавшего дом. А также застройщиков и подрядчиков строительства. Поскольку либо проверки качества в процессе строительства вообще не проводились, либо на нарушения были закрыты глаза.
– Людям в итоге продали жилье по завышенной стоимости, и юридически оценить этот ущерб очень сложно, – продолжает Левашова. – Вполне вероятно, что речь вообще идет о непригодном и аварийном состоянии конструкций, создающих опасность для проживания и требующих проведения ремонта всего здания. Учитывая, что многоквартирный дом заселялся по социальной программе, техническое обследование и восстановительный ремонт должны быть проведены за счет бюджетных средств. Из наиболее реализуемых схем для этого: включить многоквартирный дом в краткосрочную программу капитального ремонта и расселить на период ремонта, с компенсацией жителям расходов на переезд.
По словам Левашовой, ситуация с многоэтажкой в деревне Малое Карлино нестандартная и не прописана четко в действующем законодательстве. Если обращения собственников в местную администрацию и комитет госжилнадзора и контроля с жалобами будут безрезультатными, необходимо привлекать к решению вопроса прокуратуру, которая должна отреагировать на бездействие, влекущее угрозу жизни и здоровью граждан. А также обращаться в суд с требованием привести конструкции здания в надлежащее состояние. Но нельзя исключать, что речь может идти и о замене жилья.
– Есть недочеты, которые можно устранить, а есть те, которые в принципе устранить нельзя. И никакими компенсациями вопрос не решить, нужно просто переселяться в другое место. Людей ведь и так фактически обманули при сделке. Если бы они знали, из чего построены эти квартиры, они бы их не купили, – говорит Левашова.
7 августа во время прямой линии с губернатором Ленинградской области Александр Дрозденко, выслушав историю жителей дома №4А, сказал, что для него эта информация является тревожной, и он "буквально сейчас" даст распоряжение о срочном создании рабочей группы в составе Комитетов по ЖКХ, строительству, жилнадзора. ГАСН.
“И мы… уже на следующей неделе, может быть, успеем до конца недели, и проведем полное техническое обследование вашего дома”, – заявил Дрозденко. Обещанная губернатором комиссия в Малое Карлино так и не приехала.
На сегодняшний день в Петербурге остается около 62 тысяч коммунальных квартир, в которых живут более 200 тысяч семей. В 2023 году городские власти планируют оказать помощь при расселении коммуналок 1574 семьям, вставшим в очередь до 5 ноября 2020 года. Деньги на это заложены в городском бюджете. Но, прежде чем переселяться в предложенное государством жилье, обитателям петербургских коммуналок теперь, видимо, нужно самим следить за строительством этого жилья. От котлована до крыши.
