52-летнего уроженца Великого Новгорода Льва Н., много лет страдающего ментальным расстройством, приговорили к трем годам колонии общего режима по статье о дезертирстве. Насмотревшись российского телевидения, он добровольцем пошел на войну в Украину, но, оказавшись на линии фронта и увидев массовую гибель людей, сбежал из части обратно домой. "У него там наступило прозрение, – говорит его бывшая жена Лидия. – И он решил, что лучше будет дезертиром, чем убийцей".
– Ни я, ни он не обладали настоящей информацией. Мы со Львом только телевизор смотрели и верили в то, что там говорили. И сын тоже поддерживал нашу позицию в отношении Украины. Только младшая дочь, которая уехала в Болгарию, говорила: "Вы глаза-то откройте, почитайте другие сайты", – вспоминает Лидия.
Когда они познакомились, Лидии было 54, она была вдовой с тремя взрослыми детьми, Льву – на 10 лет меньше.
Сейчас Лидия со Львом в разводе. Когда они перестали жить вместе, Лев уехал в Петербург, работал экскаваторщиком. Там он познакомился и стал жить с другой женщиной, Леной. Через два года остался без работы, поругался с Леной, ремиссия, связанная с заболеванием, кончилась. Он чувствовал себя никому не нужным и решил завербоваться на войну в Украину. Военкомат в Петербурге его развернул, сказали ехать в Великий Новгород, где он был зарегистрирован.
– Он сокрушался, что у него там, в Украине, в Кривом Роге где-то, внук должен быть. Хотел туда идти внука "освобождать", – рассказывает Лидия. – Позвонил мне: "Помоги, пожалуйста, на войну уйти". А я на него тогда еще злилась, что он с другой сошелся... В общем, всё на эмоциях. И я тогда подумала: ну и пусть он сходит туда на войну, по крайней мере, цену жизни поймет. Сказала: хорошо, помогу, приезжай. Если бы я знала, что там на самом деле происходит…
27 октября 2022 года Лев приехал на автобусе в Великий Новгород. Через час они с Лидией уже были в военкомате.
– Попали в последний день набора. Оказалось, что военный билет у него давно утерян. Но его восстановили где-то за полчаса. В психоневрологический диспансер, где он стоит на учете, запроса не сделали, вообще ничего не проверяли. Просто записали фамилию, имя, отчество и все, – рассказывает Лидия подробности "оформления" в военкомате.
На следующий день всех желающих отправили на войну.
– Померили давление, спросили: "Здоров?" Он, конечно же, "здоров как бык". В шесть вечера их погрузили в автобус и увезли", – вспоминает Лидия.
Страшный бардак
Дня через два по прибытии в "учебку" она получила сообщение: "На построении упал в обморок". Его привели в чувство и отправили в Тверь. Туда к нему на свидание приехала Лена из Петербурга, они сразу же расписались.
Потом был месяц учений в подмосковном Наро-Фоминске, откуда наемников перебросили в Белгород, на место постоянной дислокации. Лев звонил Лидии и говорил: "Бардак страшный, ничего не понять, все перепутано".
– Когда они прибыли в этот Белгород, всех отправили на военные действия, а его и ещё человек десять определили на боевые машины, которые еще не привезли. Сначала Льва хотели сделать гранатометчиком, но потом поставили на боевую машину пехоты, так как он в армии был механиком-водителем. Пока ждал БМП, узнал, что из той группы, которая ушла у них, очень многих поубивало. Половину, наверное, – рассказывает Лидия.
По словам бывшей жены, на фронте у Льва "наступило прозрение".
– Он понял, что туда идет, по сути, умирать или убивать, только не тех, кто этого заслуживает. И он решил, что лучше будет дезертиром, чем убийцей, – говорит она. – Лев говорил, что машин у них нет, техники не хватает, их гонят с автоматами на танки. И там, оказывается, спиртное можно было легко достать. Вот они и поминали своих погибших товарищей. А Льву с его заболеванием пить вообще нельзя. В общем, он даже не помнит, как ушел из части и доехал до Новгорода.
"Будет сидеть с убийцами за то, что не хотел убивать"
Месяц он жил в Новгороде, потом уехал в Петербург. Еще через месяц пришел в следственный комитет и сдался.
Льва положили на обследование в госпиталь, чтобы военно-врачебная комиссия определила, годен он к службе или нет. Из госпиталя делали запросы в Новгород, в диспансер. Но там ответили, что с учета его сняли. Лидия говорит, что он перестал отмечаться в ПНД, потому что уехал работать в Петербург и возможности приезжать в родной город у него не было.
По мнению врачей, у 54-летнего Льва категория "B", а значит, к службе он "годен". 7 сентября суд дал ему три года общего режима за дезертирство, в зале суда его арестовали, надели наручники, шнурки и ремень отобрали и отправили в "Кресты".
– У него бывали моменты, когда из-за своего расстройства он вёл себя инфантильно, безответственно, не желал бороться с трудностями. Но во время ремиссии он был хорошим работником, очень исполнительным и порядочным. Он честный человек, – защищает бывшего мужа Лидия. – Многие скажут, мол, "пускай его в эту тюрьму посадят". Эти люди хотят его наказать, а за что? За то, что он не подходит для войны? Если Лев больной, значит, он должен в другом заведении быть, лечиться, с ним врачи и психологи должны работать, тюрьма его не исправит. Он будет там сидеть с настоящими убийцами – за то, что не захотел убивать.
Лидия клянет теперь себя за то, что не отговорила его идти на войну.
– Я ему помогла уйти на эту войну, значит, я его должна и вытянуть оттуда. Потому что это несправедливо. Тем более, когда я действительно узнала настоящую правду о войне, волосы дыбом встали. Я не знала всей сути, думала, все идут туда – ну пусть и он сходит. Я элементарно даже не знала закона, что он не подлежал мобилизации. Он еще в 2019 году должен был сняться с учета, – говорит она теперь. – Я, конечно, его поддержу, не хочу, чтобы он не сломался. Потому что сам по себе он человек справедливый. И хорошо, когда до него дошло, что у нас происходит с Украиной, он такой вариант выбрал. Слава богу, что он не взял оружие и не убил никого.
В этом году Лидия ездила на кладбище в Старую Руссу, где у неё похоронен бывший муж и другие родственники.
– В этом году была Радоница после Пасхи. И на кладбище, где у меня муж похоронен предыдущий, я иду по основной широкой дорожке и вижу целый ряд новых могил – это как раз те, кто погиб на войне в Украине. А по всему кладбищу их вообще куча. А племянник мой, который тоже в Ленобласти живет, сказал: "Тётя Лида, вы когда были, в этот день в церкви семь гробов стояло. И в одном из них мой друг, который погиб, уже второй". А в другом гробу только рука лежала. И то опознали только по татуировке, всего остального не было. То есть очень много погибших. И это ж только Старая Русса, мелкий городишко.
Тяжелый случай
Координатор Движения сознательных отказчиков от военной службы (ДСО) Елена Попова говорит, что случай Льва довольно типичный.
– К нам обращаются многие, у кого близкий или родной мобилизованный находится в госпитале или в отпуске. И все они не хотят назад на войну и просят помочь, – говорит Попова.
Сколько людей было отправлено на войну с психическими расстройствами, неизвестно. По словам правозащитницы, ситуация у Льва "тяжелая". Его защита уже подала апелляционную жалобу. В ней говорится, что гарнизонный военный суд не учел, что Лев не является субъектом преступления, предусмотренного статьей 337 УК РФ. И обязанность по прохождению военной службы была возложена на него незаконно: "Он не мог быть призван по мобилизации в связи с тем, что должен был быть переведен в отставку и снят с воинского учета, а также в любом случае должен был быть уволен с военной службы в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе, следовательно, он не является субъектом преступления, предусмотренного частью 3.1 статьи 337 УК РФ". Если Лев не мог и не должен был обладать статусом военнослужащего, то, по мнению защиты, в его действиях нет состава преступления.
– Не знаю, как будет со Львом: доказать, что степень заболевания была у него на момент призыва, довольно сложно. Но ему уже много лет. Мне кажется, это основной момент в том, что он уже не должен подлежать мобилизации, – считает Попова.
Впрочем, шансов, что приговор пересмотрят, немного. Пока судебная практика не на стороне мобилизованных. Андрей Челноков, мобилизованный из Владивостока, получил приказ отправиться в зону боевых действий. Он написал рапорт с отказом, потребовал направления в госпиталь (у него был ряд заболеваний). И у него получилось добиться категории "Д" – "не годен". Его как мобилизованного уволили из армии, что в нынешнее время редкость. Он уже вернулся, и его сняли с военного учёта в военкомате.
Но воинская часть подала на Челнокова в следственный отдел до того, как эта история завершилась. Против него возбудили уголовное дело об отказе подчиняться приказу. Следователь счёл, что Андрей совершил преступление, а суд посчитал, что его заболевание возникло после того, как он его совершил. Несмотря на то что были все документы и состояние здоровья Андрея было зарегистрировано, суд приговорил его к 2 годам 10 месяцам колонии поселения, говорит Попова. Апелляция приговор оставила в силе.
