В условиях так называемой российской спецоперации на территории Украины с каждым днем становится яснее, что она принесет огромные проблемы российской экономике. О том, как изменится благосостояние российских граждан в ближайшем будущем, с какими трудностями столкнутся разные отрасли производства в российских регионах, корреспонденту Север.Реалии рассказали экономисты Андрей Заостровцев и Владимир Грязневич.
Резкий обвал рубля в связи с началом боевых действий, отключение ряда российских банков от системы SWIFT, рост цен на розничные товары, электронику, лекарства, уход с российского рынка многих зарубежных компаний, наконец, жесткие санкции, которые, по общему мнению, способны создать сложности во многих областях производства. Что нам ждать дальше? Экономист, научный сотрудник Европейского университета в Петербурге Андрей Заостровцев считает, что нас ждет возвращение в СССР.
– Жизнь продолжится в виде возвращения – back in USSR. Оно будет проходить по нескольким направлениям – и в смысле политического курса, и в смысле судьбы рубля, который не только продолжит падение, но есть очень большая вероятность, что он снова станет "деревянным", то есть неконвертируемым, и мы перестанем считать свои доходы в долларах и евро, потому что рубль не будет обмениваться, – говорит Заостровцев. – Последовательность может быть такая: сначала введение так называемых дифференцированных валютных курсов – для стратегически важного предприятия он будет более благоприятным, для какой-нибудь фабрики "Большевичка" – менее благоприятным, ну а для физлиц – самый неблагоприятный. Затем возможно введение лимитов для физических, а может, и юридических лиц – допустим, физическое лицо может купить в год не более 500 евро. Многим нужна валюта, поэтому возникнет черный рынок. А дальше стоит вспомнить знаменитую советскую уголовную статью – вплоть до расстрела за незаконные валютные операции, можно ведь и ее вернуть. В начале 1960-х годов было знаменитое валютное дело, три фигуранта (Рокотов, Файбишенко и Яковлев. – СР) были расстреляны за валютные махинации в особо крупных размерах. Ну, у нас эта статья не будет расстрельной – правда, из ПАСЕ мы выходим, Европейский суд по правам человека не для нас уже, так что и смертную казнь можно вернуть, Медведев говорил об этом уже. К тому же нужен будет контингент для нового ГУЛАГа – строить города Шойгу, например.
– Но пока еще рубль конвертируется, чем обернется рост курса валют для обычного человека?
– Примерно на треть, а потом, может, и больше, сократятся в валютном выражении все виды доходов – зарплаты, пенсии и т. д. Покупательная способность резко упадет. Как вы знаете, практически по всему Евросоюзу отменяются все авиарейсы, и мы в ответ запрещаем полеты к нам. Можно, конечно, еще летать через Турцию или еще как-то, но все это будет значительно дороже. Половина самолетного парка у нас в лизинге, все это надо будет возвращать. Правда, мы уже сказали, что не возвратим, но ведь прекращается поставка запчастей, а в самолете после полета нужно менять много всяких деталей, они быстро изнашиваются. Ну, дядя Вася в сарае изготовит, конечно, по своим лекалам, но вряд ли сделает хорошо, так что нас ждет резкое сокращение авиапарка, и цены на билеты взлетят, и аварии могут чаще случаться.
– Санкций против России очень много, в них просто теряешься – какие, на ваш взгляд, самые серьезные?
– Против Центробанка. Он фактически лишается возможности регулировать валютный курс. Сейчас он поднял ставку, сначала до 20%, потом еще выше, но это имеет массу побочных последствий. Ведь банки предоставляют займы по ставкам никак не ниже, а обычно выше этой ставки – значит, дорожают кредиты, и ипотека будет не по 9%, а по 25 или 30%. Кто ее возьмет под такие проценты? Значит, замедляется и даже останавливается строительство. И таких последствий очень много – можно целую книгу написать. Торможение испытают все реальные сектора экономики, поскольку они все завязаны на кредиты.
– Несколько банков уже отключены от SWIFT.
– Да, но санкции против Центробанка гораздо серьезнее. Хотя это тоже означает резкое торможение всех экспортных и импортных операций. Да и при таком валютном курсе кто у нас сможет покупать импорт? Так что импорт резко сократится, а замены ему нет.
– А что будет с экономикой нашего региона, Петербурга, Ленинградской области?
– У нас есть автосборочные заводы, туда тоже всякие хай-тек-детали перестают поставляться. Современный автомобиль напичкан электроникой. Под Петербургом есть заводы корейского концерна Hyundai, Toyota, Nissan – они испытают очень большие трудности.
Действительно, петербургский завод Hyundai объявил о приостановке работы с 1 по 5 марта. Виной в этой приостановке – "нехватка комплектующих из-за продолжающихся глобальных логистических перебоев". Еще раньше, 25 февраля, о приостановке производства автомобилей из-за прерывания логистических цепочек сообщила компания Renault. На московском заводе собирают Duster, Arkana и Kaptur. Руководство компании Renault Group допускает, что из-за нестабильной ситуации в связи с военной операцией на Украине производство автомобилей Renault в России может вообще остановиться. С 4 марта, по сообщению ТАСС, в Петербурге “из-за перебоев с поставками комплектующих” приостанавливает работу завод Toyota, который производит RAV4 и Camry. О приостановке сборки машин объявили также "Соллерс Форд" и автоконцерн BMW, работающий на мощностях калининградского "Автотора".
По словам Андрея Заостровцева, будет сокращаться все, что связано с внешней торговлей.
– Это и ноутбуки, и телефоны, между прочим. Я недавно был в магазине DNS, мне повезло, я заказал ноутбук до повышения цен, и продавец мне сказал, что новая цена на него уже на 30% больше. А в будущем может деталей не хватать, я не знаю, сколько мы протянем на старых запасах. Я имею в виду ограничение в сфере высоких технологий. Понятно, что чем более развитый, состоятельный и интегрированный в мировую экономику регион, тем больше он пострадает. Сейчас мы наблюдаем взрыв – в воздухе летают доски, рвется пламя, вот недельки через две, когда кое-что осядет, можно будет говорить более конкретно. Но уже сейчас ясно: обесцениваются, теряют рыночную цену активы – квартиры, дома, рублевые сбережения. У нас люди привыкли – вот я продам квартиру за столько-то рублей, это будет столько-то долларов или евро, теперь об этом можно забыть: вы выручите в два раза меньше, чем раньше, – и это в лучшем случае, если останется возможность конвертировать рубль. В общем, это экономическая катастрофа.
С тем, что ситуация выглядит очень мрачно, согласен и экономический обозреватель РБК Владимир Грязневич.
– Сейчас время спекулянтов, которые пытаются заработать огромные деньги на нестабильности. При ставке ЦБ 24% вообще экономика невозможна. При такой ставке кредиты будут больше 30%, этого предприятия не выдержат. Если такое продержится хотя бы два месяца, то сбудется предсказание Байдена – что экономика России просто рухнет. Правда, есть Резервный фонд, но он не бесконечный, и если Путину и всем нам придется восстанавливать разрушенную Украину, то почти все накопленные средства уйдут туда. А если не придется, то этот фонд сохранится, и его можно будет тратить на поддержание российской экономики. Все гадали, зачем в 2020 году, когда вся экономика и так страдала из-за коронавируса, Минфин вдруг стал резко увеличивать Резервный фонд – сначала 4 триллионов, потом 10, потом еще больше. И Навальный, и многие призывали его раздавать деньги, а Путин этого не делал, все гадали, чего он ждет. И некоторые начали говорить – готовится к войне. Теперь понятно, что так оно и было. В Кремле же не дураки сидят, они же понимали, что если они начнут войну, их отрежут от всего мира, вот они и создали резервы.
– То есть они знали, на что идут?
– Конечно.
– Зачем же они на это пошли?
– Политические амбиции. Конечно, в голову человека не влезешь. Теперь, как всегда, больше всего пострадает народ. Кто беднее, тот больше страдает – это универсальный закон на все времена. Если у миллиардера было 10 миллиардов, а останется 5 – ничего, и при 5 миллиардах можно жить. А когда у нас было 20 тысяч дохода, а останется 10, и цены при этом взлетят – вот тут мы приближаемся к уровню выживания.
– А если вернуться к производству – которое, как вы говорили, таких высоких кредитов не выдержит.
– Для производства главное – это размер кредита и стоимость комплектующих. Закупаются либо удобрения и зерно для пищевой промышленности, либо техника, оборудование, технологии для промышленного производства. И цены на эти закупки имеют решающее значение. Лучше всего защищены те, кто меньше всего зависит от иностранных комплектующих. Но есть еще один важный фактор – время: чем крупнее предприятие, тем дольше у него технологический цикл. Вот, например, наш Балтийский судостроительный завод: корабль строится два-три года, завод закупает компоненты, а потом собирает судно, так же и с автомобилями, но там цикл гораздо короче. Те предприятия, которые заранее закупили компоненты для своих крупных контрактов, сейчас работают нормально и в ближайшие недели и даже месяцы не пострадают. А вот предприятия короткого цикла, та же пищевая промышленность или те, которые создают свою продукцию за месяц-два, до полугода, – они не делают больших запасов компонентов и поэтому пострадают первыми.
– А какие это производства?
– Пищевая промышленность в первую очередь, ведь даже для производства хлеба нужны всякие импортные добавки. И птицефабрики закупают иностранные удобрения и корма, и производители молока. У нас очень плохо развита кормовая база, производятся только калийные и фосфорные удобрения, остальных нет. В 2014 году, когда рубль рухнул, птицефабрики очень сильно жаловались на подорожание кормов и предрекали подорожание курятины и яиц, что и случилось, и сейчас будет то же самое. А судостроение пострадает меньше – из-за длинного производственного цикла, тем контрактам, которые уже запущены, мало что угрожает. С автомобилями хуже: с китайскими чипами во всем мире проблема, и сейчас она усугубится, потому что Тайвань, их главный производитель, объявил, что присоединяется к антироссийским санкциям. Чипы не только подорожают из-за курса доллара, а их запретят поставлять в Россию. Больше всего пострадает петербургская электроника, которая производит много разных устройств, вернее, их компонентов, она просто встанет: ведь даже самые простые чипы в России до сих пор не производятся. Герман Клименко, бывший советник Путина по интернету, много лет ругался из-за этого, но никто его не слушал.
– А что именно производят в Петербурге, что может пострадать?
– В Стрельне под Петербургом есть завод "БСХ Бытовые Приборы", там из иностранных компонентов собирают стиральные машины, холодильники, мультиварки, телевизоры и прочую бытовую технику. Этот завод, кстати, может закрыться и по политическим причинам. Чтобы управлять стиральной машиной, холодильником, телевизором, нужна электронная плата с множеством чипов. Платы собирает петербургская электронная промышленность, а сами чипы, микросхемы, получают из Тайваня и частично из Китая. А если их не будет, то заводы электроники остановятся. В общем, вся эта цепочка сильно пострадает. А уж о ценах и говорить нечего – на той неделе я покупал карту памяти за 390 рублей, а сегодня она стоит уже 550, и цены будут расти. Но это в случае, если не запретят саму продажу этих компонентов, а если Тайвань действительно прекратит поставки, то ничего этого просто не будет физически.
– Все это справедливо и для других регионов?
– Да, у нас в любой промышленности велика доля электроники: если раньше мы крутили ручки, управляющие техникой, то сейчас все сенсорное. Даже автобусы уже так ездят – там не ручку дергают, а прикладывают палец, как в смартфоне. Нынешняя промышленность отличается от прежней, как кнопочный телефон от смартфона. И если кнопочный телефон еще можно сделать в Петербурге на коленке, то сенсорный уже не сделаешь – без тайваньской электроники. Это плата за прогресс, и сейчас она нам аукнется.
– А лекарства у нас импортные не пропадут?
– Пока к этому еще лояльно относятся, их исключили из санкционных списков – но это пока. А вот про исключение медицинской техники никто не говорит, она, скорее всего, под санкции попадет, как всякая техника, останутся только жизненно необходимые вещи. И еще некоторые эксперты считают, что не меньшую угрозу представляют предстоящие антисанкции – когда в ответ на западные санкции Путин начнет бомбить Воронеж, как он это обычно делает. То есть запретит что-то закупать, чтобы стимулировать импортозамещение, но вот с этим у нас очень плохо. Потому что оно теоретически стимулирует экономику, но требует инвестиций, культуры производства, технологий. А как мне в свое время говорил Вагит Алекперов (президент нефтяной компании "Лукойл". – CР), зачем я буду напрягаться и покупать дорогущее оборудование для бензина Евро-5, если у меня спокойно покупают Евро-2? Просто так никто напрягаться не хочет, только жизнь может заставить сделать какие-то шаги.
– Так, может, жизнь действительно заставит?
– Вряд ли. Как говорит Клименко, в любом случае наступают тяжелые времена: будет дефицит многих товаров, а цены взлетят даже не столько из-за курса рубля, сколько из-за запрета прямых поставок компонентов производства. Их придется ввозить через третьи страны, а введение дополнительного посредника – это дополнительные расходы. Тот же Китай обязательно этим воспользуется как монополист – и взвинтит цены. Сейчас всякие кремлевские эксперты говорят – и хорошо, санкции заставят нас заняться импортозамещением. Но насколько это получится – в этом есть некоторые сомнения. Это не так просто, тут самое главное даже не деньги, а мозги – организация и управление. А с этим у нас плохо, у нас любой бизнес – ларечный, от продажи сосисок до строительства космических ракет: главная цель – быстро освоить средства, получить прибыль – и свалить на Канары. Чудес не будет, никакого импортозамещения не случится.
