Врачи со всей России подписывают петицию против "спецоперации" России, которая уже неделю идет на Украине. Под документом уже более 11 тысяч подписей медиков: это не только врачи-специалисты, но средний медперсонал и студенты медицинских университетов. Корреспондент Север.Реалии узнала, почему врачи подписывают это письмо и поедут ли они в Донбасс, если им это предложат.
Утром 24 февраля российская армия начала военную "спецоперацию" на Украину – именно так российские власти требуют СМИ называть войну с соседней страной. Президент Владимир Путина призвал украинских военнослужащих сложить оружие и "идти домой". Президент Украины Владимир Зеленский объявил о прекращении дипломатических отношений с Россией. С начала военного конфликта и Россия, и Украина несут потери. При этом Минобороны России не раскрывает данных – еще в 2015 году президент России Владимир Путин засекретил данные о погибших военнослужащих в мирное время. В течение нескольких дней руководители разных регионов России публикуют сообщения о единичных случаях гибели российских солдат. Украинская сторона говорит о тысячах погибших, официально эта информация не подтверждена.
Остановить войну в России пытаются протестами. С начала конфликта в российских городах проходят акции и митинги, главными лозунгами которых стала фраза: "Нет войне". По всей стране тысячи задержанных, к некоторым из них полицейские применяли силу.
Помимо акций в Сети стали распространять открытые письма и петиции с просьбой прекратить военные действия. Такие петиции подписывают деятели искусства и культуры, IT-специалисты, учителя, архитекторы, аниматоры, врачи и представители других отраслей. На сайте madmed.media, где опубликовано открытое письмо медиков, за шесть дней поставили подписи более 11 тысяч медицинских работников со всей России.
Но гражданские медработники могут оказаться сегодня в зоне риска. С начала войны в медицинских каналах в соцсетях распространяют письмо за подписью замминистра здравоохранения России Андрея Плутницкого. В нем говорится, что больницы должны предоставить списки медработников, которые "могут быть оперативно привлечены к реализации мероприятий, направленных на спасение жизней и сохранения здоровья людей" на территории РФ. Куда именно будут отправлять медиков, в письме не говорится. Минздрав России не комментирует письмо, а в регионах опровергают информацию о мобилизации врачей. Тем временем в Петербурге и Москве "Единая Россия" и связанные с ней организации собирают медиков-волонтеров и не скрывают, что врачам придется отправиться в Донбасс.
По словам кардиолога из Петербурга Александра Сонина, если его как врача под угрозой увольнения попросят поехать на Украину, то он откажется от этого, поскольку "это не может быть обязательным в рамках трудового законодательства, а военное положение у нас пока не объявлено". Он считает, что письма и петиции – это "возможность выразить свою позицию перед обществом и властью".
– Я как гражданин и как врач не поддерживаю вторжение, так называемую спецоперацию, которую начал так называемый президент России, которому я и другие врачи, как часть народа – источника власти, такого не поручали. Я не верю, что "у нас не было выбора". Думаю, на это и другие письма верхи старательно будут не обращать внимания, но это важно для общества, а общество в свою очередь может воздействовать на власть. Поэтому сегодня любой законный способ остановить войну должен быть использован. Я не боюсь последствий на работе. Я уверен, что те последствия, которые могут наступить и уже наступают в результате нашего молчания и бездействия, куда страшнее, чем возможные текущие риски. Я работаю в частной медицине, и ситуация уже сегодня начала влиять и на нас, и на наших пациентов. Ничего хорошего нас в ближайшее время, скорее всего, не ждёт, особенно если продолжать молчать, – считает Сонин.
Хирург, заведующий хирургическим отделением в Великом Новгороде Михаил Белоус рассуждает, что главный вопрос сегодня – это не потеря работы из-за публичного высказывания своей позиции, а вопрос того, как жить дальше с произошедшим и происходящим.
– Есть вещи, которые нельзя простить ни себе, ни другим, а самое главное – они останутся на всех нас таким хорошим черным пятном. Важно показать, что мы хотя бы не все так мыслим. Я думаю, что то, что мы сейчас делаем, – далеко не максимум того, что от нас зависит, но, понимая реалии сегодняшнего дня, надо хотя бы вот это сделать. Сейчас вне зависимости от того, кто погибает – военные или мирные жители, граждане Украины, или России, или граждане признанных, непризнанных республик, – это не имеет значения. Они сейчас погибают в том числе от обстрелов установок "Смерч", "Град", "Ураган". Фугасы залетают в дома, идут танковые колонны. У меня хорошая работа и по Новгородской области неплохая зарплата. И я вроде как должен ценить свое место как руководитель – но нет. Есть то, что стоит гораздо выше, – это жизни человеческие. Сколько бойцов сейчас теряет даже российская армия? Это чудовищно все. Вопрос об увольнении меня вообще ни разу не пугает. Вопрос здесь другой – как жить-то с этим дальше? Было бы прекрасно, если после 24-го числа ничего не наступило – лег спать и умер.
Михаил Белоус отмечает, что "медицинская помощь – это вне политики, экономики и всего остального", и если "ситуация вынудит спасать жизни – надо спасать", несмотря на тяжесть всех обстоятельств.
– Украинские коллеги и в принципе украинцы не хотят там видеть никого из РФ. Они уверяют, что у них хватает персонала и лекарств, что вся помощь оказывается как гражданам, так и военным с обеих сторон. Всё очень сложно, – признает медик.
Врач акушер-гинеколог из Петербурга Виктория Кузьмина узнала о письме со сбором врачей-добровольцев из соцсетей.
– Скорее всего, я не поеду. Знаете, это как с ковидом: сначала все отказывались, потом шли и работали без выходных. Если будет много потерь и нужна будет помощь, мне придётся многое взвесить, – говорит Кузьмина.
Она поставила подпись под открытым письмом из-за веры в то, что "можно хоть как-то повлиять на ситуацию в мире". Но не верит, что в реальности на это письмо обратят внимание те, кто отвечает за военный конфликт.
– Я бы хотела просто мирного решения, страдают взрослые и дети, в России процент бесплодия велик, люди годами пытаются зачать и выносить беременность, все достаётся с таким трудом, что просто так терять не хочется. Я не слишком компетентна в вопросе политики, но не представляю войну в 21-м веке. Страшно. У меня много родственников находятся сейчас в эпицентре событий. Я не хочу для них такой жизни. Рожать в бомбоубежище в век операций с применением робототехники – это полнейший регресс, – сказала Кузьмина.
Терапевт из калининградской Центральной городской клинической больницы Федор Кононов говорит, что уволится, если руководство потребует поехать в Донбасс.
– Врачи востребованы всегда, и проблем с новым местом не возникнет, а подобное предложение подорвёт авторитет главного врача, с ним работать другие откажутся, а показатели работы целиком зависят от лояльности врачей. В целом больнице не выгодно увольнять, это бьёт по репутации руководства. Врача уволить можно только за нарушение дисциплины (невыход на работу, например). Уволить за профнепригодность без вреда возможно, только если врач и так плохой. В силу делегирования обязанностей (кардиологи, хирурги, реаниматологи, терапевты) мы все знаем, какой врач перед нами. В чате моей больницы, к счастью, (это ковидный госпиталь) за всё время не было призывов или "внерабочих разговоров". Но, к сожалению, так не везде, – рассуждает он.
Кононов уверен, что открытые письма дадут ответы коллегам-медикам, которые еще не высказали свою позицию.
– Врачи – это одни из тех людей, которые, в принципе, и без пола, и без гражданства. Задача любого врача – спасение жизни человека вне зависимости от того, какого он происхождения, национальности и рода занятий. Часто мы абсолютно аполитичны. Конечно, среди нас есть разные люди. И таким образом мы показываем свою позицию: что даже для нас – людей, которые далеки от этого всего, – это является просто аморальным. Это письмо больше адресовано тем, кто до сих пор не высказал свою позицию и находится на этапе непонимания того, что им делать, – рассуждает Кононов.
Хирург-онколог из Петербурга Рустем Топузов считает, что подобные письма и петиции – способ объединиться и реально увидеть количество единомышленников. Вряд ли на письмо обратит внимание власть, "но это не повод не делать вообще ничего".
– Я опасаюсь [преследований и санкций на работе из-за подписи в открытом письме]. Но больше меня пугает то, что за счёт молчания мы дошли до ситуации, когда открыто высказаться против войны – смелость. Так быть не должно, – уверен Топузов.
Александра Медведева, директор сети клиник "Мастерская здоровья", считает, что у профессионального сообщества есть только один законный вариант рассказать действующей власти свою точку зрения.
– Это единственный способ цивилизованно повлиять на ситуацию и донести до руководства нашего государства позицию профессионального сообщества. Все остальные варианты, к которым нас призывают, например выход на улицу, – незаконны, – говорит Медведева. – В данной ситуации это единственное, что мы можем сделать, и параллельно с этим молиться, чтобы хоть кто-то обратил на это внимание, потому что все другие способы выражения нашего мнения ставят под угрозу нас самих и мы рискуем оставить своих пациентов без медицинской помощи, чему точно никто не будет рад. Я не боюсь абсолютно ничего, потому что я сама себе работодатель, у меня свой бизнес и он ни от кого не зависит, кроме как от того, насколько мне будут доверять мои пациенты. Доверие моих клиентов и пациентов это никак не подорвет, потому что большинство из них со мной согласны. Если за этим последуют какие-то санкции ко мне как к предпринимателю, ну что ж... Значит, так тому и быть. Я живу в этой стране и своим бездействием привела к тому, что за спокойное, цивилизованное высказывание своего мнения человека могут преследовать. Значит, это моя мера ответственности за мою политическую аморфность в предыдущие периоды.
