Вечером 27 сентября Генеральная прокуратура РФ объявила нежелательной еще одну международную организацию. На этот раз пришел черед ENEMO – Европейской сети организаций по наблюдению за выборами. С Россией ее связывает лишь "Голос", это российское движение по наблюдению за выборами (уже признанное Минюстом иностранным агентом) было одним из 23 участников сети. "Голос" приостанавливает свое членство в ENEMO, хотя российские наблюдатели считают, что решение Генпрокуратуры их не затронет.
Решение о признании ENEMO (European Network of Election Monitoring Organizations) "нежелательной организацией" на территории России было принято Генпрокуратурой "по результатам изучения поступивших материалов", говорится на официальном сайте ведомства. Какие именно материалы заставили сделать вывод, что "деятельность ENEMO представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации", не уточняется.
ENEMO была создана 20 лет назад, за это время наблюдатели сети успели поработать в семи странах. России среди них нет. Есть Украина (туда наблюдатели ездят чаще всего), Грузия, Молдова, Кыргызстан, Казахстан, Косово и Молдова. Выбор стран для наблюдения следует из заявленной миссии ENEMO: "…содействовать участию общественных организаций в сообществах с переходной демократией и другими недемократическими формами правления в улучшении избирательных процессов, большей прозрачности правительств и их подотчетности гражданам".
Сопредседатели Совета и координаторы региональных отделений движения "Голос", которое входило в сеть ENEMO, затруднились даже предположить, какую именно угрозу увидела Генпрокуратура в европейской организации наблюдателей.
– Это бред, полный бред. Никакой угрозы конституционному строю ENEMO не может представлять – они даже с трудом догадываются о существовании России, тем более ее конституционного строя! – говорит сопредседатель Совета движения "Голос" Роман Удот. – Абсолютно никак не связано, даже не помню никакого заявления про Россию. Совершенно далекая от проблем нашей страны организация. Очень жаль. Это была возможность для наших активистов встречать активистов из других стран, наблюдать выборы в других странах. Теперь этой возможности нет. Нас изолируют специально, чтобы задушить наш активизм, желание наблюдать выборы.
Единственная цель – это изолировать российское сообщество наблюдателей от международного
– Думаю, что единственная цель – это изолировать российское сообщество наблюдателей от международного, никакой другой нет, – соглашается другой сопредседатель Совета движения Станислав Андрейчук. Он считает, что признание Европейской сети "нежелательной организацией" никак не отразится на "Голосе", но заявление о приостановке своего членства российское движение уже сделало. Об этом сообщил его коллега Григорий Мельконьянц.
Иностранные организации, для того чтобы наблюдать на российских выборах, должны получить аккредитацию МИДа.
– Никто никогда не аккредитовывал ENEMO, и я даже не уверен, что они когда-либо пытались податься на аккредитацию. Поэтому не очень понятна позиция Генпрокуратуры, что они угрожают конституционному строю, учитывая, что они никогда здесь не были, – говорит Андрейчук. – Это резиновая формулировка, которую можно натянуть на любую организацию, и при этом нет необходимости что-то объяснять и обосновывать. В этом же и проблема – это внесудебная история, которую не надо доказывать нашим органам. Ну вот они и пользуются.
ENEMO – не первая международная наблюдательская организация, признанная в России нежелательной. В 2018 году таковыми были названы литовский "Международный центр электоральных исследований" и германская "Европейская платформа за демократические выборы". В последней "Голос" также состоял. "Соответственно, мы тоже были вынуждены приостановить членство", – говорит Удот. Но никаких претензий к движению по этому поводу в тот раз не было.
Не ожидают их и теперь – по крайней мере, исходя из буквы закона.
– На "Голос" не может быть распространен статус нежелательной организации, потому что только иностранная организация может быть нежелательной, – объясняет Удот. – У нас два-три человека в год, волонтеры, попадали в разные миссии по наблюдению в других странах. Больше ничем не связана эта организация с Россией, абсолютно никак. Я не знаю, люди у нас безумные во власти или нет, но по логике, российская организация не может быть нежелательной.
Но, с другой стороны, помогло ли это "открыточникам"
Координатор псковского отделения "Голоса" Владимир Жилинский тоже уверен в невозможности чисто юридических последствий для российского движения: "ENEMO не являются для нас вышестоящей организацией, просто партнеры".
– Но, с другой стороны, помогло ли это "Открытой России", когда какую-то рандомную организацию, где-то в Великобритании существовавшую, признали нежелательной, и на этой основе разогнали и посадили всю "Открытку" в России, которая к той организации не факт, что имела отношение. Пока все выглядит абсолютно спокойно и нормально, но как это будет реализовано, мы пока не знаем. Возможно, это уже по нам бьют, – допускает Жилинский.
Поездки российских волонтеров на выборы в другие страны воспринимались внутри движения "скорее как поощрительные", рассказывает он. Конкретно из Пскова по линии ENEMO никто никуда ни разу не ездил, а сейчас еще и ковид, говорит Жилинский: "Были желающие наблюдать на выборах в Эстонии. Но у нас все еще граница закрыта на выезд, никак пока".
Ни разу не ездила в миссии ENEMO и координатор петербургского "Голоса" Полина Костылева.
Настроение у всех спокойное. Волонтеры, конечно, поспрашивали – что нужно делать? Ответ: ничего
– Когда я была наблюдателем в Петербурге, я выезжала в Эстонию, больше никуда. В Эстонии может наблюдать любой человек, поэтому мы просто собрались и поехали. Там абсолютно ничего не требуется, любой человек в заявительном порядке может приехать и наблюдать. С ЕНЕМО мы никак не взаимодействовали. Мы наблюдаем на выборах в России, – говорит Костылева. – Для нас ничего не меняется абсолютно. Большие выборы закончились, все, что мы сейчас можем делать, – это анализировать результаты либо участвовать в небольших выборах, которые будут в Новгородской области или в Калининграде. Настроение у всех спокойное. Волонтеры, конечно, поспрашивали – что нужно делать? Ответ: ничего. Это такой способ показать стране, что западное мнение для нас не важно, что мы независимые от Европы, у нас все свое, доморощенное, с грибами и зеленью. Просто только что были выборы, и тема наблюдения на слуху, "Голос" на слуху, и надо показать, что они не просто так, а какие-то наймиты. Все это политические игры, а какого-то реального преследования, я уверена, не будет. Это все забудется и со временем просто перестанет быть актуальным.
"Пока работаем, как работали", резюмирует Станислав Андрейчук:
– Мы понимаем, что до выборов нас никто трогать не собирался, потому что это создало бы слишком негативный фон. Посмотрим, что теперь будет. В голову к тем, кто принимает эти решения, мы залезть не можем.
– Что, на ваш взгляд, вообще происходит с выборами в России? Не отменят ли их совсем, судя по таким выпадам?
– "Голос" 21 год наблюдает выборы, мы многое за это время видели, выборы разные стадии проходили. Иногда чуть лучше, иногда чуть хуже, какой-то баланс внутри менялся. Но последние 10–15 лет каких-то ни хороших подвижек, ни сильного падения – понятно, что глубже упасть сложно, – нет. Нас очень сильно беспокоит онлайн-голосование, которое в этом году применялось в семи регионах. Если его в 2024-м распространят на всю страну, то его будет очень тяжело контролировать, мы пока не понимаем, как его вообще можно контролировать. Но в целом, надо понимать, что у нас выборы очень отличаются от региона к региону. Если где-нибудь в ближайшем Подмосковье, действительно, могут и избивать на участках, то в Иркутской или Новосибирской области все проходит достаточно чисто и спокойно. Страна большая, везде все очень по-разному, а в среднем температура такая же, как и последние 10–15 лет.
Больше всего поразила легкость попадания в бюллетень, реализация пассивного избирательного права
Роман Удот узнал о решении Генпрокуратуры относительно ENEMO в Германии, куда вместе с коллегами поехал наблюдать выборы в бундестаг по приглашению премьер-министра Саксонии. Отличия от только что прошедших выборов в Госдуму, по его словам, разительные:
– Больше всего поразила легкость попадания в бюллетень, реализация пассивного избирательного права. Для того, чтобы баллотироваться в бундестаг – это наш аналог Думы, – человеку сейчас достаточно собрать 50 подписей. В Германии 60 миллионов избирателей, у нас – 100 миллионов. То есть страны, не сильно отличающиеся по размеру (большая, но необитаемая территория здесь никакой роли не играет). Сегодня у нас была встреча с главой избирательной комиссии земли Саксонской, на русском языке это будет избирательная комиссия субъекта федерации. И он рассказывал, мы переспрашивали несколько раз, как люди баллотируются здесь, как выдвигаются. Легко! То есть для человека нужно собрать 50 подписей, для партийного списка нужно собрать 500, по-моему, 2000 максимум. А у нас надо было собирать по 15 тысяч подписей – это потрясающая разница. Насколько у нас отфильтровывают, не допускают, снимают с выборов, и как у них это дело поставлено – вообще наоборот! Их задача – простимулировать людей участвовать в выборах. Мы задали вопрос каверзный: "А если подписи подделывают? Знаете, у нас рисуют подписи". Он сказал такую интересную вещь: "Ну и что? Подумаешь, чем мы рискуем. Будет на одну партию больше. Так это же хорошо!" У нас разрыв шаблона был. Действительно – что мы теряем? Если в цифрах, то из 26 подавших 22 партийных списка были допущены к выборам. Они получили, конечно, практически нули, но ничто не мешало им вести кампанию. То есть огромное количество партий баллотировалось, и никто не мешал гражданам выбрать хоть партию пиратов, хоть марксисто-ленинцев.
– Вы видели нарушения на выборах? "Карусели", вбросы?
Они не сильно гоняются за преступлениями, потому что их нет. Нет системности. Нет смысла лечить человека, если он здоров
– Это не сопоставимо. Хотя, выяснилось, что мы видели одно нарушение – это выдача бюллетеня без паспорта. Здесь они говорили о том, что если нет системности в этом нарушении, то гоняться за ним – это неэффективно. Ну, подумаешь, один бюллетень: "Пускай он проголосует в двух местах, вместо того, чтобы мы не дадим кому-то проголосовать". Они не сильно гоняются за преступлениями, потому что их нет. Нет системности. Нет смысла лечить человека, если он здоров. Так как никаких проблем не было, то и смотрят они часто достаточно либерально. Поразило количество молодежи в комиссиях, буквально 25 лет председателю. И комиссии совершенно никак не связаны с администрацией. Это и мешает, скажем, организовывать широкомасштабные преступления. У нас, к сожалению, этим руководит администрация, и все связано в единый клубок – полиция, суды, комиссия, прокуратура. Без этого сговора невозможно совершать широкомасштабные электоральные преступления.
– То есть в Германии протоколы не переписывают?
– В Германии протоколы не переписывают. В Германии можно наблюдать вообще без проблем. В Германии нет полицейских на участках, и участки не закрываются. Можно прийти в любое время и наблюдать. Собственно говоря, чем мы и занимались, не имея аккредитации. Там единственная проблема была с ковидными ограничениями, что в одном помещении нельзя быть больше определенного количества человек. Мы высчитали, что не нарушаем эту цифру. Мы пронаблюдали избрание одного человека, с которым встретились перед выборами. Он на улице раздавал листовки, много ходил от двери к двери, как у нас в России говорят. Простой бизнесмен. Он работал в поле. Потом прошли выборы, его избрали в парламент. Теперь он на вершине политической жизни Германии, вознесся за два дня. Это потрясающе.
