Около 70 метростроевцев вышли утром 29 ноября к Смольному – требовать у правительства Петербурга, чтобы им выплатили долги по зарплате в их прежней компании – в общей сложности речь идет о 332 миллионах рублей. Два часа они простояли на морозе, после чего к ним наконец вышел представитель городского правительства. Чиновники обещают метростроевцам начать выплату долгов до конца года, но большинство рабочих в это не верит.
– Кому-то не выплатили 50–60 тысяч, а кому-то 150 тысяч, кому-то не дали компенсационные выплаты за выслугу лет, а это уже 300–400 тысяч, а ведь у людей семьи и были планы на эти деньги, – возмущается машинист подъемных машин Евгения Рохманова.
Старый "Метрострой" уже давно конфликтовал с правительством Петербурга: метро в городе строится долго, сроки постоянно срываются. В октябре городская администрация подписала контракт с новой компанией – АО "Метрострой Северной столицы", куда перешли более 3000 работников старого "Метростроя". Но старая компания, находящаяся в процессе банкротства, так и не выплатила долги своим рабочим. По словам Евгении Рохмановой, к переходу рабочих из старой компании в новую готовились давно, вице-губернатор Максим Соколов вместе с генеральным директором АО "Метрострой Северной столицы" Владимиром Шмидтом приезжали на участки и рассказывали рабочим о том, что у них будет "бесшовный переход" и никто не почувствует никаких перемен: изменится только запись в трудовой книжке и название компании.
Метро считается стратегическим объектом. Но работы остановили
– В августе было постановление арбитражного суда о банкротстве старого "Метростроя", но мы продолжали работать, думали – ну, они же там все решили, все будет хорошо. А потом город объявил, что разрывает с "Метростроем" все контракты, и конкурсный управляющий, назначенный судом, остановил работы, хотя их останавливать нельзя – метро считается стратегическим объектом. Но их остановили – все было сделано, как будто это рейдерский захват, – продолжает Рохманова. – 11 октября работники написали заявление по собственному желанию, и их перевели в новую организацию. После перехода в "Метрострой Северной столицы" у них то же руководство, те же площадки, то же оборудование, тот же коллектив – но на сегодняшний момент остались не выплаченными зарплаты за сентябрь и часть октября и выплаты за отпуска. Проходит месяц – зарплаты нет, народ стал беспокоиться. И тут нам перестали отвечать на вопросы о выплатах.
Рабочие написали десятки писем в разные инстанции, от президента страны до Комитета по развитию транспортной инфраструктуры (КРТИ), но отовсюду получили одни отписки. Между тем "кидают" их уже второй раз – точно такая же ситуация была в 2018–2019 году, и те долги рабочим не выплатили до сих пор.
Вразумительных ответов мы не получили, все какие-то обещания
– Тогда были обанкрочены СМУ – это строительно-монтажные управления, их в "Метрострое" было очень много. И тогда людям тоже не выплатили – кому-то 30 тысяч, кому-то 400 тысяч, суммы были приличные – и они не выплачены до сих пор, – рассказывает Рохманова. – Вот мы и решили, что сейчас будет то же самое, ведь никто нам ничего конкретного не говорит. 25 ноября у нас была встреча с генеральным директором нового "Метростроя" – и опять вразумительных ответов мы не получили, все какие-то обещания – возможно, может быть, не гарантирую, возможно, что-то будет в конце марта нового года, если удастся выкупить оборудование. А там еще есть иски одного из старых акционеров, Константина Ярошенко, которые могут серьезно тормозить продажу оборудования. В общем, многие наши ребята написали президенту, потом решили еще написать Татьяне Голиковой, которая курирует Северо-Запад, писали в Следственный комитет, и в трудовую инспекцию – никто ничего вразумительного не ответил.
20 ноября в группе "СПб Метрострой" во "ВКонтакте" появился призыв собраться и пойти к Смольному с требованием вернуть заработанные деньги.
– Вот тут все резко зашевелились, прошли собрания на участках, с людьми говорил прокурор метрополитена – все пытались нас переубедить, чтобы мы не выходили на улицу, – говорит Рохманова. – А мы отвечаем – мы и не собираемся митинговать, мы знаем, что это сейчас запрещено санитарными нормами, но у нас запланирована пешая экскурсия по историческим местам города, в том числе мы хотим посмотреть творение Доминико Кваренги, здание Смольного. В этот же вечер получаем сообщение по телеграм-каналу "Метростроя Северной столицы", что в этот же день, в это же время, в 11 часов, будет встреча в офисе МСС с главой КРТИ и прокурором метрополитена.
Метростроевцы все же провели свою "экскурсию", а по сути сход. На площади у ворот Смольного было много полицейских машин, но сами полицейские стояли поодаль и в происходящее не вмешивались.
В конце концов рабочим удалось пройти в приемную городского правительства и оставить там заявление на встречу с вице-губернатором Максимом Соколовым. Ответ на заявление – вполне формальный – уже пришел, его вывесил в группе "Метростроя" один из активистов Ринат Галиев. Судя по комментариям к этому документу, рабочие считают его очередной отпиской.
"Они цинично морозили нас два часа, хотя заранее знали о нашем мероприятии. Затем их представители нам размыто вещали, что мы не в материале, и ссылались на ряд бюрократических, зигзагообразных последовательностей и препятствий. Закон должен работать одинаково для всех, а не в частном порядке. Прокуратура, суд... Абсурд... сегодня администрация города об меня цинично вытерла ноги..." – говорится в одном из комментариев.
Те, кто перешли работать в новый “Метрострой”, все-таки получают зарплату, хотя долги не вернули никому. Но несколько человек не захотели переходить, и Евгения Рохманова в их числе: она считает, что новая компания, как и старая, рабочих не уважает.
– На медкомиссии загнали 150 человек, как скотов, в одно помещение, там негде присесть, а ждать очень долго, одна медсестра у каждого берет кровь в три пробирки. Ну, это ладно, мы народ терпеливый. Но ведь о нас с каким пафосом говорили: метростроевцы – это же люди с уникальными компетенциями! А в новых договорах всем оформили 3-месячный испытательный сорок – это людям, у которых 10, 15, 20 лет стажа! И которые остались на тех же участках, с тем же оборудованием, с тем же начальством – это для чего? Мы понимаем, для чего – чтобы на них сэкономить. Ведь на испытательном сроке бывает, что не выплачивают премию, составляющую важную часть зарплаты, полисом ДМС тоже можно воспользоваться только после испытательного срока – в общем, некрасиво с людьми поступили. Зато себе руководство увеличило зарплату вдвое. А мне и некоторым моим товарищам оклад понизили – и меня это сильно задело.
– И люди на это согласились?
– А что делать, особенно молодым сотрудникам с ипотеками и кредитами? Но дарить заработанное этим толстосумам никто не собирается, хотя руководство и рассчитывает, что пройдет время и люди все забудут. Не хочется говорить, каким словом они о нас думают – привыкли, что люди все стерпят, но тут не получилось. Я с самого начала сказала, что если мы сейчас не дадим понять, что с людьми так нельзя, то у нас будет плохое будущее. Они, кстати, еще всех предупреждали – кто засветится у Смольного, у тех могут быть неприятности, ведь срок-то испытательный…
Бригадиру проходческой бригады Андрею Музалевскому с 16-летним опытом работы должны 125 тысяч рублей.
– За два месяца кинули 5 тысяч, и все, – рассказывает он. – Некоторым людям в моей бригаде должны по 200 тысяч, кому-то даже за полмиллиона. Люди рассчитывали на эти деньги, не ходили в отпуск, копили на что-то. У меня такое ощущение, что все в сговоре, что это все заранее спланировано было. Я не понимаю, это ведь такие нищенские деньги для правительства – почему бы не отдать их людям!
Моей зарплаты – 70–80 тысяч – хватает только на еду
Они кинули 3500 человек, у всех у нас семьи, кредиты, квартплата, долги. По нынешним ценам у нас зарплата нищенская – мы работаем, как рабы, за еду. Моей зарплаты – 70–80 тысяч – хватает только на еду. Я работаю один, у меня семья из четырех человек, жена не работает, потому что двое маленьких детей – надо всех обуть, одеть, прокормить, за квартиру заплатить – квитанции-то вовремя приходят, в отличие от зарплаты. Мне тут прокурор два дня назад звонил – уговаривал не ходить к Смольному. Но долги нам выплатить не обещают, разве что к марту, а я ему говорю – мне что, до марта детей кормить травой? Он это слушает, держит паузу, а потом опять о своем – чтобы мы никуда не ходили. Так вы дайте нам то, что мы заработали – и мы никуда не пойдем и будем спокойно работать. И еще на беседы какие-то вызывают – я никуда не ездил, от беседы сытым не будешь. Тем более они в офисах сидят, а мы работаем тяжело и опасно, и у нас график скользящий изнурительный. Куда-то ехать после ночной смены, о чем-то разговаривать? Не вижу смысла. Эсэмэска придет мне о зарплате – и не о чем разговаривать, работаем дальше.
– Не боитесь, что за поход к Смольному вас уволят?
– Нет, не боюсь. Я устал бояться. А потом у них сейчас планы грандиозные – строить метро, финансировать, набирать людей. Ну, они меня, с колоссальным опытом работы, уволят – а кто работать-то будет, кто туда пойдет? Сейчас все хотят зарабатывать в офисах, а у нас очень тяжелый, опасный, адский труд. Так что я ничего не боюсь. Еще в 2008 году, когда нам за отпуска не платили, я сам лично писал президенту, у нас тогда Медведев был. И все решилось через две недели: мне пришел ответ, а в нашу организацию пришел ОМОН, и нам все выплатили.
После выступления рабочих чиновники КРТИ объявили, что они уже разработали дорожную карту, по которой новый "Метрострой" выплатит старому деньги за аренду за два года вперед, и тогда часть выплат рабочим будет сделана еще до Нового года. Андрей Музалевский считает, что тут ключевое слово – часть: если это будет 80% от задолженностей, тогда это можно обсуждать, а на мелкие подачки рабочие не согласятся.
Прокурор перед походом метростроевцев к Смольному звонил не только рабочим. К активисту Красимиру Врански представители прокуратуры и полиции пришли домой и вручили ему предостережение о недопустимости проведения схода метростроевцев перед Смольным 29 ноября. По его словам, прокуратура считает требование метростроевцев по выплате задолженностей по заработной плате "экстремизмом" и "дестабилизацией общественно-политической и социально-экономической обстановки в Российской Федерации".
– Местростроевцы попросили меня помочь с оглаской их схода, я сказал – давайте, я приеду, проведу прямой эфир, написал о них у себя на странице во "ВКонтакте", – рассказывает Красимир Врански. – Тут Смольный и подумал, что я организатор акции, но я никакой не организатор, я просто взялся освещать их прогулку как журналист. Я даже не знал, что у них до сих пор какие-то проблемы, я думал, они давно решены. Я общался с юристами, и мне сказали, что эта бумажка, где я назван организатором, ничего не значит, но мы же понимаем, в какие времена живем – если тебя кем-то объявила прокуратура, значит, это так и есть. Но я побывал на сходе метростроевцев и считаю, что они молодцы.
Экономист Владимир Грязневич согласен, что история с двумя "Метростроями" может выглядеть как рейдерский захват – о чем часто говорят рабочие, – но на самом деле она сложнее.
Строго юридически рейдерского захвата тут нет, но есть его признаки
– Смольный устал бороться с "Метростроем", принадлежащим семье Александрова (Вадим Александров 1993 по 2017 год был генеральным директором ОАО "Метрострой", затем преемником стал его сын Николай, позже арестованный за хищение 178 млн рублей. – СР). Однозначно утверждать, что там было злостное воровство бюджетных средств нельзя – у властей такая репутация, что верить им на слово невозможно. Единственный достоверный факт, что эта компания поссорилась с властями и ее банкротили, а вот естественно банкротили или искусственно – непонятно. Есть способы банкротства, внешне выглядящие законными. Рейдерский захват – это перехват собственности, формально здесь этого не было. Тут просто параллельно со старой компанией создали новую, где главный собственник – ВТБ. Так что строго юридически рейдерского захвата тут нет, но есть его признаки. Они состоят в том, что имущество "Метростроя" перешло в новую компанию, и работников туда переманивали. Передача имущества – дело сложное, возможно, оно принадлежало городу и давалось компании в аренду – и сейчас переходит передача прав аренды, а это дело непростое и долгое. В любом случае при процедуре банкротства выплата зарплат работников является приоритетом, и, возможно, рабочим имеет смысл обращаться в суд.
Сами рабочие говорят, что если деньги на их карты не поступят в ближайшее время, они снова выйдут на улицу, и их будет гораздо больше. На официальный запрос Север. Реалии в КРТИ о том, какой процент от задолженности метростроевцам предполагается выплатить до Нового года и рассматривается ли погашение долгов за 2018–2019 годы, ответа пока нет.
