Многолетняя борьба за Охтинский мыс в Петербурге, содержащий бесценные археологические находки, проиграна: там началось строительство так называемого "Хрустального корабля" – очередного офиса (и по совместительству бизнес-центра) "Газпрома". Это проект японского архитектурного бюро Nikken Sekkei, предусматривающий многоуровневую подземную парковку глубиной 18 метров – прямо на месте остатков древних крепостей. Причём, как опасаются специалисты, даже та часть археологического памятника, которая не попадёт под котлован, пострадает, потому что в почве изменится уровень насыщенности водой.
Петербургские градозащитники из инициативной группы "Спасем Охтинский мыс" долго боролись против реализации этого проекта, однако Газпром победил. Активисты проиграли суды, они не могут остановить застройку, и им остаётся только фиксировать происходящее.
Текст: Окно
"Газоскреб"
В 1992–1998 годах первая археологическая экспедиция под руководством Петра Сорокина нашла на Охтинском мысу останки древних крепостей, в 2001 году территория была объявлена археологическим памятником. Но в 2006 году "Газпром" решил построить именно тут "новую архитектурную доминанту Петербурга" – 396-метровую башню, которую за ее форму тут же окрестили "кукурузиной".
Проект возмутил и экспертов, и обычных горожан: все понимали, как грубо исказит башня исторический облик города, появившись прямо за Смольным собором. Против "газоскреба" выступили Союз архитекторов России, ЮНЕСКО, директор Эрмитажа, большинство творческой интеллигенции, многие политики. В ноябре 2006 года, согласно опросу “Санкт-Петербургских ведомостей”, 90 % горожан выступили против башни. Петербуржцы много раз выходили на митинги, в июле 2007 года против "кукурузины" собрали около 11 тысяч подписей.
В конце 2010 года благодаря общественному давлению строительство башни перенесли с Охтинского мыса в Лахту. "Поздравляя всех петербуржцев с этой победой, хочу надеяться, что это только начало: раньше или позже, но мы добьемся отказа от авторитаризма в стране, от полицейщины, от цензуры", – писал тогда Григорий Явлинский в предисловии к книге депутата Бориса Вишневского "Башне – нет".
Тогда так думали многие. Был сразу поднят вопрос о запрете коммерческой застройки Охтинского мыса. Юристка и предпринимательница Ольга Андронова, одна из главных действующих лиц победы над "газоскребом", до конца жизни боролась за сохранение мыса. "…наша память чего-то стоит, … мы за эту территорию с кем только не воевали на протяжении стольких веков. Если мы наконец получили …доказательство того, что здесь были древние новгородские крепости, составная часть памятника об организаторах нашего государства, то давайте мы этот вещдок там и оставим", – говорила она.
В тот раз градозащитники победили. А в этот раз – нет.
– Была другая политическая ситуация. Люди могли выходить на митинги. Я сама участвовала в митингах против строительства этой башни. Можно было поднять шум. Поэтому тогда нам удалось победить, – говорит активистка Лидия Лукинцова.
Сейчас бороться труднее. За активные протестные действия активистов задерживают. Они уже боятся выходить на митинги и протестные сходы, как делали раньше. Но продолжали писать во всевозможные инстанции, расклеивали листовки, собирали деньги на экспертизы и боролись за сохранение исторического наследия Петербурга в судах.
– Что могли, то делали, – говорит координатор инициативной группы "Спасем Охтинский мыс" Алла Замкова.
Сейчас начат так называемый "нулевой цикл" строительных работ: откачивается вода, экскаваторы снимают землю, забиваются сваи. То, что, по мысли археологов, архитекторов и градозащитников, могло стать настоящей туристической жемчужиной, на глазах превращается в груды земли под ковшами строительной техники.
– Уже работают экскаваторы и грузовики, которые вывозят землю с археологическими находками в неизвестном направлении, – говорит Лидия Лукинцова.
– Просто сердце кровью обливается. Та часть памятника, которая не внесена в реестр, уже уничтожается. Как же это больно! – говорит активистка Галина Веселова.
Петербургская Троя
В 2006–2010 годах во время второго этапа раскопок под руководством известного археолога, кандидата исторических наук Петра Сорокина, на Охтинском мысу был обнаружен уникальный археологический объект мирового значения, так что его даже назвали "Петербургская Троя". Это не одна находка, а "слоёный пирог" из фортификаций и поселений разных эпох. В верхнем слое – остатки шведской крепости Ниеншанц XVII века, затем идёт русско-ижорское поселение Невское Устье XV–XVII веков, крепость Ландскрона XIII века, под ней – Мысовое городище (укреплённое новгородское или ижорское поселение) , самый древний слой – крупнейшая на северо-западе России стоянка эпохи позднего неолита.
Это полностью перевернуло упрощённое представление о Петербурге как о городе, построенном на пустынном болоте, где никакой археологической истории быть не может: оказалось, что она не только есть, но невероятно богата.
Как ни парадоксально, выяснить это удалось благодаря планам "Газпрома" по строительству Охта-центра. По закону перед застройкой нужно провести раскопки, но в тот момент они казались рутинной процедурой – никто не ждал, что тут могли сохраниться серьёзные остатки строений допетровских времён.
Ведь уже в XVIII веке тут появилась судостроительная верфь, в дальнейшем превратившаяся в Охтинское адмиралтейство, а в советское время – в Петрозавод, также производящий и ремонтирующий корабли. Надежды на то, что после столь масштабного строительства могли сохраниться неразрушенные части крепости Ниеншанц (не говоря о более ранних поселениях), практически не было.
Руководитель Археологического клуба Всеволод Пежемский, лично посещавший раскопки, рассказывает, чем объясняется такая удивительная сохранность. Из-за того, что в XVIII веке на этом месте началось строительство деревянных судов, там скапливалось огромное количество строительного мусора и щепы. И в какой-то момент все остатки крепости Ниеншанц были просто засыпаны этим мусором, чтобы выровнять площадку: это оказалось проще, чем разбирать остатки старого сооружения. В результате эта “деревянная труха” сыграла роль белых пенопластовых шариков, в которые упаковывают хрупкие изделия при транспортировке. Сохранности остатков древних крепостей способствовала и особая влажная среда, веками остававшаяся неизменной.
ПраПетербург
С точки зрения археологии и исторической науки ценность этого столь удачно сохранившегося памятника минувших времён очень высока. Вот как об этом говорит руководитель раскопок Петр Сорокин:
"Здесь выявлен целый ансамбль археологических памятников разных эпох … Памятник многослойный, начиная с эпохи неолита. Целых три крепости находятся здесь на одном месте. Причём все они отражают разные периоды российской истории начиная со времен, когда здесь был путь "из варяг в греки", когда здесь велась международная торговля. Затем, в эпоху крестовых походов, здесь велась постоянная борьба за сохранение Русью выхода в Балтику".
Известный искусствовед, член Советов по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга и Министерстве культуры РФ Михаил Мильчик говорит о сохранившихся фрагментах крепости Ниеншанц как о "редчайшем памятнике праПетербурга".
– Это та самая шведская крепость, которая предшествовала основанию Петербурга в 1703 году. Её штурмовали войска Петра I во время Северной войны. После её взятия открылась возможность выхода в Финский залив. Пётр более месяца находился на территории этой крепости. Сначала даже была идея основать город здесь.
Таким образом, история Петербурга начинается фактически с истории Охтинского мыса. Именно здесь принималось решение об основании города. Кстати, попытки городского строительства на этой территории проводились задолго не только до Петра, но и до шведов: шведские крепость Ниеншанц и связанный с ней город Ниен на другом берегу Охты были выстроены не на пустом месте, а на основе русского поселения Невское Устье. Даже само название Ниен (что значит "невский") изначально было дано шведами русскому поселению.
Более ранний археологический слой – крепость Ландскрона (в переводе со шведского "венец земли") XIII века и предшествующее ей русское Мысовое городище – тоже важные памятники истории противостояния русских и шведов. В XIII веке устье Невы служило для новгородцев главным выходом в море. Захват этого места шведами во многом ставил под их контроль экономическую жизнь Великого Новгорода и значительной части Руси.
В 1300 году шведы неслучайно выбрали именно Охтинский мыс для основания крепости: это место – естественная гавань для флота. Мощную, хорошо вооруженную крепость возвели под руководством мастера-фортификатора из Италии.
Но 18 мая 1301 под командованием сына Александра Невского, великого князя Андрея Александровича, шведская крепость была захвачена и разрушена. Так закончилась крупнейшая на то время попытка шведов закрепиться на Неве. По значимости битвы за Ландскрону историки приравнивают ее к Ледовому побоищу.
Не менее важен и более ранний археологический слой "пирога" – стоянки древних людей эпохи неолита и раннего металла V-II-го тысячелетий до н. э. Археологи нашли уникальные по сохранности рыболовные конструкции, разнообразные изделия из дерева и коры, глиняную посуду, янтарные украшения, разнообразный каменный инвентарь, остатки жилых и хозяйственных зданий.
"Мы уничтожили то, мы уничтожили это"
Происходящее прямо сейчас уничтожение уникального памятника – результат долгой, многолетней борьбы холдинга "Газпрома" и лоббирующих его позицию чиновников против научного сообщества и обычных петербуржцев, выступающих за создание археологического заповедника.
Важной вехой в этой истории, во многом определившей расстановку сил в пользу "Газпрома" и подготовившей почву для нынешней застройки, оказался отказ Министерства культуры признавать охраняемым памятником всю территорию, на которой были найдены археологические находки.
Согласно мнению специалистов-археологов, в том числе Петра Сорокина, Охтинский мыс необходимо было сохранить как единый комплекс памятников. У археологов и градозащитников был конкретный план: создать археологический парк-музей под открытым небом. Было разработано 20 различных проектов музеефикации объектов Охтинского мыса. Ни один из этих проектов не предполагал застройку территории бизнес-центром с углублением в землю на 18 метров.
Чтобы отстоять эту позицию, Петербургское отделение ВООПИиК (Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры) ещё в 2014 году провело историко-культурную экспертизу – по её результатам предполагалось сохранить памятник целиком. Если бы она была принята, застройка участка стала бы невозможна. Однако такая ситуация не устраивала собственника участка – ПАО "Газпром Нефть".
Министерство культуры встало на сторону нефтяного холдинга. В сентябре 2017 года оно отклонило экспертизу ВООПИиК. А уже в 2019 году утвердило экспертизу, проведенную в 2018 А.Г. Ситдиковым из Казанского федерального университета по заказу некоего ООО "Городъ" (которое, как полагают градозащитники, связано с "Газпромом").
Ситдиков провёл новые раскопки для своей экспертизы, которые подтвердили выводы предыдущих экспертиз, признававших наличие на Охтинском мысу объектов археологического наследия. Однако в качестве предмета охраны в экспертизе Ситдикова фигурирует уже не вся территория, где были найдены находки как единый ансамбль, а лишь отдельные элементы памятника – по удивительному совпадению, почти все эти элементы расположены не в центре мыса, а ближе к краям, что не мешает застройке.
Вот как комментирует экспертизу Ситдикова П.Е. Сорокин, руководитель экспедиции, открывшей археологические памятники на территории мыса: "Экспертиза, сделанная в Казани... обрезала территорию этих памятников аккурат под эту застройку. Сейчас совершенно очевидно, что она делалась под этот конкретный проект, чтобы обеспечить его полное осуществление. Без всяких обременений – как это называется у них".
В результате, по словам археолога, большая часть памятников будет безвозвратно уничтожена: "Всё это яркие страницы русской и европейской истории, которые по-прежнему на этом мысу сохраняются… Этот новый бизнес-центр стоит буквально на наших памятниках. Он их уничтожает".
Археолог Олег Иоаннисян, ныне покойный ведущий научный сотрудник Государственного Эрмитажа и член Петербургского отделения Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест, неоднократно заявлял, что экспертиза А. Г. Ситдикова является фальшивой и отвечает "не презумпции сохранности объектов культурного наследия, а интересам застройщика".
Но даже после утверждения Министерством культуры экспертизы А.Г. Ситдикова активисты продолжают бороться за сохранение археологического памятника, указывая на то, что если допустить строительство, то будут уничтожены даже те "клочки", которые были официально поставлены на охрану.
В какой-то момент градозащитникам как будто удалось привлечь на свою сторону даже Путина. В декабре 2020 года на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека он поддержал идею создания заповедника на мысу Охты: "Одним зданием административным больше, одним меньше, а археологический заповедник – это интересная идея". Президент также подчеркнул, что ему важны "исторические связи всей этой территории с Россией, с русским народом". И тем не менее Путин оставил пространство для маневра "Газпрому", усомнившись в том, возможно ли создать на этой территории полноценный заповедник: "Я просто не готов сказать, достаточно ли там артефактов".
По итогам заседания было сформировано президентское поручение Министерству культуры, Правительству Петербурга и "Газпрому": "рассмотреть вопрос о создании историкоархеологического музея-заповедника на Охтинском мысе и представить соответствующие предложения". Ответственными были назначены Любимова О.Б., Беглов А.Д. и Миллер А.Б.
Координатор инициативной группы против застройки Охтинского мыса Алла Замкова считает, что с самого начала деятельность рабочей группы была саботирована её руководителями.
– Когда была создана рабочая группа для обсуждения этого поручения, советник президента Толстой прислал записку, что Газпром не будет участвовать в рабочей группе. И это для Беглова и Любимовой стало сигналом. Значит, вывод рабочей группы надо сделать такой, что невозможно создать заповедник. Сделаем так, чтобы Миллеру было приятно. Они решили, что Миллер их хозяин. Подумали, что президенту тоже будет приятно, если они ублажат Миллера, который не хочет ничего сохранять.
Михаил Мильчик солидарен с мнением Аллы Замковой – он считает, что изначально было принято решение о необходимости создания музея-заповедника, в котором будут сохранены подлинные элементы, оставшиеся из прошлых веков. Однако потом, по словам Мильчика, "в "Газпроме" при поддержки правительства Петербурга забыли о слове "заповедник" и оставили только слово "музей".
Алла Замкова говорит, что в 2021 году не раз звучали слова о том, что "Газпром" якобы переработает свою концепцию застройки для того, чтобы сделать исторический парк. Однако получить от кого-то чёткий ответ, где опубликована пресловутая концепция "Газпрома" и как с ней можно ознакомиться, активистке не удалось.
– По факту нет никакой концепции. Это дымовая завеса: ну какой тут парк? В их плане дерево некуда сажать. Ну вот фонтан они нам поставят. А зачем нам фонтан на Карловом бастионе? Контуры его выложат золотой плиткой. Зачем? А на месте памятника поставят стенды – мы уничтожили то, мы уничтожили это.
"Как за три копейки убить бабушку"
Сейчас последней надеждой градозащитников остаётся Следственный комитет. Впрочем, ответа от СК защитники Охтинского мыса ждут уже очень долго.
– Я им написала: работы уже идут, когда вы ответите? Сколько можно заниматься этими проверками? Увы, мы не можем взять и к Бастрыкину подойти, спросить – где ответ? – говорит Лидия Лукинцова.
Сейчас защитники мыса указывают на абсурдность происходящего: правительство, активно призывающее своих граждан к патриотизму, своими руками готово уничтожить памятник русской военной истории ради строительства очередного бизнес-центра и офисного здания.
– Это же нелогично – уничтожать свои памятники! Как за три копейки убить бабушку. Разве это нормально? У тебя там миллиарды, а ты за три копейки убиваешь бабушку? Это же место воинской славы: Ландскрону русские взяли через год после строительства. Вы не хотите, чтобы люди могли смотреть, какой ширины рвы взяли русские богатыри? А крепость Ниеншанц сам Пётр I своими руками брал! Это же интересно было – бастион, который взял Пётр. А вы его уничтожаете, – говорит Алла Замкова. – Сейчас из каждого утюга говорят о патриотизме, об историческом воспитании, о важности истории. Какой же патриотизм может быть, когда в центре Петербурга ради бизнес-центра на мизерном участке земли уничтожают памятник 7 тысяч лет? За вашими словами абсолютно ничего не стоит. Это пустой звон, а не патриотизм.
Михаил Мильчик называет застройку Охтинского мыса государственным преступлением.
– Сегодня там уже забивают сваи. Если это не остановить в ближайшее время, то мы можем очень долго рассказывать об истории Охтинского мыса, о крепостях и о Петре I. Но памятник будет погублен. Это преступление против культурного наследия не только нашего города, но и России. Бизнес-центр – вот уж по истине уникальное сооружение, которого не видели в Петербурге. Нынешнее решение Министерства культуры о допустимости застройки Охтинского мыса в будущем обязательно будет признано грубейшей ошибкой – но будет поздно.
