Профсоюз журналистов подал уведомление в Правительство Москвы о намерении провести митинг против законов об иноагентстве. В пятницу Минюст опубликовал очередной список: в число иноагентов попали телеканал "Дождь" и проект "Важные истории", а также НКО "Четвертый сектор". Медийное сообщество пытается объединиться, чтобы противостоять все возрастающему давлению со стороны власти.
Митинг с числом участников до 500 человек Профсоюз журналистов намерен провести 4 сентября около памятника Гоголю на Никитском бульваре. Уведомление об этом было сегодня подано в Правительство Москвы.
– Ситуация требует массового мероприятия, – считает председатель Профсоюза журналистов Софья Русова.
Цель заявлена как "выражение мнения граждан России о законопроекте об иностранных агентах и признании российских СМИ и журналистов иностранными агентами. Выдвижение требований за исключение журналистов из реестров иностранных агентов".
– Так обычно пишут в заявках, – поясняет Софья. – Чтобы, если случится чудо и разрешат, люди могли формулировать свои надписи на плакатах по-разному. На митинг могут прийти и обычные люди, у которых уровень страха выше, чем у журналистов. Когда мы вышли на пикет на Лубянку люди к нам подходили, но боялись разворачивать свои плакаты, потому что видели, что нас задерживают. Люди боятся такой непропорциональной силовой реакции.
В Москве в субботу на пикетах в поддержку "Дождя" и других иноагентов около здания ФСБ на Лубянке были задержаны девять человек. Все, кроме одного, были затем отпущены – ждать суда в отделении полиции остался Илья Васюнин, корреспондент Russia Today. У него протокол о повторном нарушении правил проведения публичных мероприятиях, по этой статье может грозить административный арест до 30 суток.
В воскресенье на пикет в поддержку новых фигурантов списка Минюста вышли их коллеги и в Пскове.
Нечего смотреть, кто за тебя не выходил, иначе вообще никто ни за кого выходить не будет
– Я считаю, что мы всегда должны свою позицию выражать и не молчать. Наша работа – не молчать, – говорит один из участников псковских пикетов Денис Камалягин, главный редактор газеты "Псковская губерния". Он был в числе первых пяти человек, которые вошли в реестр СМИ-иноагентов, до 28 декабря 2020 года он состоял исключительно из юридических лиц. Проекты Радио Свобода и "Голос Америки" находятся в перечне с 5 декабря 2017 года.
– Если говорить именно об иноагентстве, то "Дождь" рассказывал об этом постоянно и звал нас в эфиры, они нас поддерживали своей работой, – продолжает Камалягин. – А "Важные истории" – издание для меня одно из самых важных, из самых нужных в России, потому что они делали независимые расследования. И то, и другое издания крайне нужны, и их нужно поддерживать.
Волна очередных репрессий в отношении журналистов поднялась в декабре 2020 года, когда в реестр СМИ-иноагентов были включены первые пять физических лиц – правозащитник Лев Пономарев, журналисты Север.Реалии Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главный редактор "Псковской губернии" Денис Камалягин и петербургская художница и активистка Дарья Апахончич. В апреле 2021 года Роскомнадзор отнес в суд 390 протоколов в отношении Радио Свобода, что привело к многомиллионным штрафам и отъезду сотрудников за границу. Затем 14 мая в реестр СМИ – иностранных агентов попала Meduza, следом за ней – организация Stichting 2 Oktober, администратор доменного имени издания VTimes.io, и VTimes закрылись с 12 июня.
14 июня телеканал "Дождь" исключили из президентского пула, через месяц, 15 июля, Генпрокуратура признала нежелательной на территории РФ деятельность иностранной организации Project Media, Inc, а также связанное с ней российское издание "Проект". Главред "Проекта" Роман Баданин и еще ряд сотрудников пополнили ряды иноагентов. Следом в список включили журналистов "Открытых медиа", а также журналиста Радио Свобода Елизавету Маетную. 23 июля иностранным агентом была объявлена компания The Insider SIA, администратор доменного имени издания The Insider. 28 июля к его основателю Роману Доброхотову пришли с обыском в рамках дела о клевете многолетней давности. 4 августа Роскомнадзор по требованию Генпрокуратуры РФ заблокировал сайты "Открытых медиа", "МБХ медиа" и "Правозащиты Открытки".
20 августа СМИ-иноагентами были названы телеканал "Дождь", расследовательский проект "Важные истории" и еще шесть журналистов. 21 августа иноагентом стало объединение журналистов-фрилансеров "Четвертый сектор". Его Минюст включил в отдельный перечень – НКО-иноагентов.
"Этот опыт ничего хорошего не сулит"
В отличие от ранее попадавших в реестр, телеканал "Дождь" – полностью российское средство массовой информации. Иностранного финансирования, по уверениям редакции, у телеканала нет. Но государственное РИА Новости со слов анонимного источника утверждают, что "Дождь" получил из иностранных источников 3,7 млн рублей. По словам медиаюриста Галины Араповой, иностранным финансированием "Дождя" минюст, скорее всего, счел средства, полученные от ретрансляции "Дождя" на другие страны иностранными операторами или монетизацию его трансляции в YouTube.
Решение о признании "Дождя" иноагентом было предсказуемо, потому что "мы понимаем, в какой мы живем стране и в какой реальности", говорит главный редактор телеканала Тихон Дзядко.
– На включение в реестр, если смотреть на закон, не было никаких оснований, и, конечно, это решение было в известной степени неожиданным. Мы в свое время обсуждали, что будем делать, если подобное произойдет, но мы поняли, что подготовиться к этому невозможно, потому что это решение с непредсказуемыми последствиями – вы не знаете, что будет, – рассуждает он.
– Как отреагируют ваши рекламодатели на эту новость вы уже понимаете?
– Мы не знаем. Мы пока не можем сказать, что касается рекламодателей, подрядчиков, спонсоров, партнеров и всего прочего – это пока что темный лес. Мы рассчитываем, естественно, на то что наши партнеры знают, что несмотря на то, какая плашка стоит у нас на сайте, мы остаемся теми же ответственными людьми, с которыми они сотрудничали все эти годы. Мы рассчитываем, что так и будет. Но мы видим опыт других СМИ, прежде всего "Медузы", признанной иностранным агентом, от которой ушла большая часть рекламы, и этот опыт ничего хорошего не сулит. Но посмотрим, как у нас будет.
По словам Дзядко, телеканал планирует оспаривать включение в реестр иноагентов в судебном порядке, как только получит хоть какие-либо документы на этот счет.
В сетях "Дождь" и других иноагентов активно поддерживают блогеры, политики и обычные пользователи.
#запрещенная_профессия
Ранее акцию журналистской солидарности в виде флешмоба в социальных сетях устроило издание "Холод". Под хештегом #запрещенная_профессия российские журналисты рассказывали о своем личном опыте – как и почему выбрали эту работу, что она значит для каждого.
Наша профессия окончательно стала восприниматься властью как вражеская
– Кампания "Запрещенная профессия" была нашей спонтанной реакцией на уничтожение очередных редакций СМИ, о чем стало известно на прошлой неделе, – комментирует основатель проекта "Холод" Таисия Бекбулатова. – Хотелось зафиксировать, что наша профессия окончательно стала восприниматься властью как вражеская и подлежащая либо контролю, либо уничтожению. Очевидно, это ощущение разделяют очень многие журналисты, поэтому она получилось такой масштабной. Целью этой инициативы было дать журналистам высказаться о том, что происходит, и услышать других, потому что обычно мы на такие темы публично не говорим.
"Какие вы, ребята, нежные", – отреагировала на этот флешмоб в фейсбуке издатель и главный редактор The New Times Евгения Альбац. В 2018 году ей был выписан самый большой (на тот момент) штраф за всю историю российских СМИ – 22,25 млн рублей за непредоставление отчета о получении иностранного финансирования. Подписчики и читатели тогда краундфандингом собрали для The New Times 25 миллионов.
– Все это нюни и сопли на тему "как все плохо" и что это "запрещенная профессия" – нет никакой запрещенной профессии, это вы, ребята, не знаете, что такое запрещенная профессия! – говорит Альбац.
При этом она ссылается на свой советский опыт работы.
– В политической журналистике принято уметь сравнивать. Нельзя не сравнивать. У власти находится КГБ. Закончиться все это может очень плохо – я об этом с утра до вечера говорю на "Эхе Москвы". Я делала передачу с Никитой Петровым, который выпустил совершенно великолепное расследование про Николая Ежова. И мы с ним как раз обсуждали эти бесконечные всхлипы на тему "ой, это 37-й год". Они просто не понимают, что такое 1937-й год. Была бы сейчас запрещенная профессия или 37-й год, меня бы приняли на выходе из "Эха Москвы".
– Но что можно противопоставить сегодняшнему давлению?
Как можно уезжать, предавать всех и уезжать, когда Навальный сидит?
– Сопротивляться. А самое главное, не надо создавать у читателя ощущение, что ему надо бежать. Это как Женя Чичваркин в Лондоне пишет: все, кто сейчас не уедут из страны, сядут. Но как можно сейчас уезжать из страны и предавать всех, кто уже сидит. Как можно уезжать, когда Навальный сидит? Когда куча ребят сидит по лагерям и тюрьмам?
